Великий Сибирский Ледяной поход

Командир 1-го эскадрона корнет Лумпов с несколькими всадниками отправились разыскивать свои семьи. Может быть, Хорошунов толкнул их на это – почти наверняка! – ложными сведениями. Лум-пов – хороший офицер и храбрый, исполнительный командир эскадрона, но он отправился на розыски, не спросив разрешения командира полка. Наверное, боялся, что этого разрешения не получит. Что с ним и со всадниками, уехавшими с ним, случилось – осталось неизвестным. Агитация на ижевцев не действовала, встретиться с семьей – другое дело.

На улице были сложены несколько больших куч винтовок, шашек, подсумков для патронов и тому подобное. Часовые если и были – удрали при приближении полка. Всадники, не имевшие шашек, подобрали их из кучи и пополнили немного запас патронов. Патронов было мало – не во всех брошенных подсумках можно было найти пачку или одну-две обоймы. Патронный голод давно давал себя чувствовать.

Необычно было это прохождение через селение, наполненное толпами людей, большинство которых было еще вчера солдатами, а теперь стало инертной и безличной массой, безучастно относившейся и к себе, и к другим. Не будь сложившиеся обстоятельства так беспросветны, эти толпы можно было бы объединить, организовать и восстановить из них хорошие боевые части.

Генерал Молчанов поехал доложить генералу Барышникову, что ижевцы собраны. В штабе у генерала Барышникова все еще продолжали обсуждать, что делать. Один из присутствующих успел съездить на разведку в деревню, которая считалась в руках противника. Там его не было. «Возвратившись с разведки, – пишет «Волжанин» в своих воспоминаниях (журнал «Крестный Путь», № 4), – я застал собрание в полном разгаре. Докладываю и настаиваю на немедленном движении. Опять разговоры… Наконец, слава богу, все решено, собираемся выходить из хаты… резкий стук в окошко и голос генерала Молчанова: «Ижевцы подошли, айда, поехал!»

Не ожидая распоряжений и избегая разговоров, генерал Молчанов повел остатки дивизии на север. У него надежный проводник из местных крестьян. Впереди идет 1-й Ижевский полк, за ним – Конный полк. Ночь светлая, местность видна на две-три версты. Пошли без дорог, взяв направление, по совету проводника, западнее Дрокина. 1-й полк высылает свою конную разведку, она была обстреляна, – противник нас обнаружил. 1-й полк развернулся и продвинулся в направлении выстрелов. Деревни не видно, а с ближайших голых сопок по цепям ижевцев открыт пулеметный и ружейный огонь. Дистанция предельная, и огонь не действителен. Наши цепи ответили редкими выстрелами и скоро замолчали, сберегая патроны. Командир полка получил задачу сдерживать противника, пока не подойдут все части 3-й армии, и затем следовать в арьергарде.

Конный полк двинулся дальше на север. Возвышенное плато было занесено снегом, но кони шли без особого труда. Следовавшая за полком остальная колонна 3-й армии взяла влево, чтобы избежать потерь. Когда красные заметили большую колонну, они, видимо, посчитали, что их окружают, и начали разбегаться из Дрокина. Двигались по разным направлениям, больше в сторону Красноярска. Дозоры Конного полка донесли, что впереди наблюдается что-то странное: по снежному полю от Дрокина в сторону Зеледеева быстро катятся какие-то черные шары. Передовой эскадрон полетел навстречу, развернувшись на ходу в лаву.

Черными шарами оказались головы подводчиков и красноармейцев, которые что-то гнали по большому тракту. Перегиб местности скрывал лошадей, сани и туловища людей, видны были только головы. Заметив опасность, сани помчались быстрее, а находившиеся сзади повернули обратно. Успели захватить только двое саней (некоторые говорят, что только одни).

– Давай деньги! – закричал один всадник конвоиру.

– Вот тут много денег, – ответил красноармеец, показывая на мешки.

Ближайшие конники спешились и проверили. Действительно, там было мелкое разменное серебро.

– На передних санях есть золото, – сказал красный.

Поручик Багиянц и несколько всадников помчались догнать сани с золотом. Меньше чем через десять минут вернулись. Их измотанные кони не могли, конечно, состязаться со свежими лошадками крестьян, и драгоценный груз умчался в Зеледеево. Всадники Конного полка разбогатели. На одном из следующих ночлегов у одного из них были срезаны переметные сумы с серебром, и столь нужный ночной отдых превратился в неприятную сторожевку своего богатства. Кроме серебра, с санями были захвачены два или три наших солдата, попавших в плен. Конвойный был 269-го полка, 30-й красной дивизии.