Великий Сибирский Ледяной поход

Генерал предложил мне сесть и вынул прекрасный золотой портсигар. Мы закурили. В это время граната разорвалась у входа в станционное здание и обдала нас пылью и мелкими стеклами от разбитых окон. Генерал Круглевский совершенно спокойно попросил меня помочь ему и заставить батарею красных замолчать. Я не мог отказать ему, вызвал начальника артиллерии капитана Федорова и приказал ему поставить наблюдателя наверху водокачки и немедленно открыть огонь по красной батарее. Генерал предложил мне чаю, и в это время мы услышали, как мои два тяжелых орудия начали пристрелку. Скоро батарея красных замолчала. Я сердечно попрощался с генералом, которого уже больше не увидел – он был вскоре убит на ст. Даурия.

Перед переходом границы доблестный бронепоезд «Витязь» был нами взорван у разъезда 86. Короткая служба была у «Витязя», но своими подвигами он заслужил долгую память и славу.

В. Вырыпаев [73] Каппелевцы [74]

Эвакуация Омска

В конце лета 1919 года, начиная с августа месяца, я отбывал «тифозную повинность». В течение почти трех месяцев у меня было три тифа: сыпной, брюшной и возвратный. Я был на излечении в городе Бийске, на Алтае, куда мне Каппель не раз присылал подбадривающие письма. Часто мне было не до происходивших событий, так как температура моя поднималась до 41,1 градуса. Все же к концу октября, несмотря на все, я стал немного поправляться. Я получил от Каппеля шутливо-дружескую записочку: «Что ты там валяешься по госпиталям, когда на фронте столько работы?»

Я попросил главного врача назначить врачебную комиссию, которая, осмотрев меня, нашла необходимым для поправления здоровья отправиться мне в спокойное место, в Японию или куда мне хочется, на три месяца. Я же направился совсем в другую сторону и прибыл к Каппе-лю числа 8 ноября через город Омск, который в это время был на границе трагедии.

Личный состав всех бесчисленных отделов и подотделов был погружен в специальные эшелоны, отправлявшиеся сплошными лентами по двум железнодорожным путям на восток. Очередь была за эшелоном Верховного Правителя, следом за которым должен был уйти эшелон «литера Д» с российским золотым запасом, добытым Каппелем в Казани. Тут же спереди и сзади этих двух эшелонов следовали эшелоны миссий разных государств, бывших на нашей стороне.

Но бесчисленные склады с вооружением, материальной частью, с комплектами теплых вещей и другим военным имуществом остались на своих местах в нетронутом виде добычей врага. Почему так произошло – скажу ниже.

Я встретил приятеля еще по Симбирску, упоминавшегося мной генерала Прибыловича[75], который предложил мне купе в своем эшелоне инспектора артиллерии Верховного Правителя. Поблагодарив его, я сказал, что хочу видеть генерала Каппеля. Через несколько минут Прибылович и я поехали на паровозе на станцию Куломзино, в 6 верстах от Омска, где на той стороне Иртыша стоял штаб 3-й Западной армии, которой тогда уже командовал Каппель. Дружески поздоровавшись со мной, Каппель сказал:

– Так вот ты какой!

Я был истощен тифами, и вид у меня был довольно печальный.

Дальше Каппель сказал:

– Обстановка сейчас такая, что, если мы разойдемся хоть на сто шагов, мы можем никогда не встретиться. Поэтому размещайся в соседнем со мной купе, и будем держаться вместе!

Начало темнеть. Западный берег Иртыша был занят десятками тысяч всевозможных повозок, сгрудившихся на берегу непроходимой мощной реки, по которой густо шли разной величины угловатые льдины. Кроме железнодорожного моста, переправы через реку не было. И только в промежутки между поездами счастливым повозкам удавалось проскочить по этому мосту, чтобы продолжать свой путь дальше на восток. Каппель указал на бесчисленные обозные повозки сражавшихся с врагом наших частей; вокруг этих повозок сновали плохо одетые люди, разводившие костры, на которых готовили свою незатейливую пищу. Каппель тихо сказал:

– Если река не замерзнет, то часы этих повозок сочтены. Фронт совсем недалеко, а враг наседает… Переправы другой нет.

Но Провидение сжалилось над несчастными: мороз к ночи усилился. Идущие по реке Иртышу льдины остановились и стали соединяться между собой сначала тонкой, как паутина, корочкой льда, которая с минутами крепла. Кто-то догадался из пробитой проруби плескать на лед водой, и она моментально замерзала толстой корой. Через какие-нибудь час-два от плескания воды на льду образовалась крепкая корка, сначала выдержавшая тяжесть человека, а к утру по сделанным таким образом тропинкам осторожно стали проходить упряжки. Утром, когда рассвело, мы увидели, что по множеству сделанных через реку тропинок массой двигались спасенные Господом Богом обозные повозки наших частей.

Рассказ генерала Прибыловича

Командующим всеми армиями Восточного фронта (армиями Колчака) был хотя и пожилой, но опытный и бодрый генерал Дитерихс. Перед концом лета 1919 года Ставка приказала фронту (генералу Дитерихсу) сделать нажим на красных. Мобилизовали имевшиеся у частей резервы. Нажим удался. Наши части подходят к реке Тоболу и, не имея подкреплений, останавливаются.