Великий сон

— Да. Опросили жителей и выяснили, где она бывала. Уехала почти одновременно с Рейганом, с промежутком около двух дней. Ее видели с молодчиком, вроде бы напоминающим Рейгана, однако точно идентифицировать его нам не удалось. Как раз это чертовски уязвимая вещь в нашем полицейском ремесле. Какая-нибудь старая баба глянет из окошка, увидит бегущего парня и через шесть месяцев опознает его среди нескольких других мужчин. Но покажите персоналу отеля прекрасную фотографию — и вам ответят, что ничего не помнят.

— Это входит в квалификацию хорошего персонала отеля, — заметил я.

— Да. Эдди Марс с женой не жили вместе, но, по словам мужа, были хорошими друзьями. Здесь несколько возможностей. Во-первых, Рейган всегда носил с собой деньги — пятнадцать тысяч, распиханных по карманам. Настоящие наличные, как мне говорили, не то чтобы несколько банкнот на виду, а остальное — подделки. Это куча денег, но Рейган, возможно, был типом, которому нравилось иметь при себе бумажки, чтобы в любое время мог вытащить и покрасоваться на глазах у других. Но допустимо и другое — они для него ничего не значили. Его жена говорит, что никогда не взял ни цента у старого Стернвуда, только жилье, питание да паккард, который отдала ему жена. Свяжите все это с бывшим торговцем наркотиками, попавшим в богатую семью.

— Мне это тоже не дает покоя, — сказал я.

— Итак, мы имеем дело с молодчиком, который удрал с пятнадцатью тысячами в кармане, и кое-кому о них известно. Я вам скажу — это хорошенькая сумма. Имей я пятнадцать тысяч — тоже удрал бы, а ведь у меня двое детей-школьников. Первое, что можно предположить — кто-то из-за денег пристукнул его, и пристукнул основательно, так что был вынужден оттащить его куда-нибудь в пустыню и припрятать среди кактусов. Но я так не думаю. Рейган не расставался с пистолетом и умел с ним отлично управляться, и не только среди грязного сброда, промышляющего наркотиками. Вроде бы командовал целой бригадой во время ирландских волнений в 1922 году или еще когда. Такой парень не даст себя в обиду, если его прижмут. И еще одно — тот, кто его пристукнул, знал, что Рейган ударяет за женой Эдди Марса, и, я думаю, он действительно приударял. Машина Рейгана в том гараже подтверждает, что вероятному убийце был известен этот факт. Впрочем, такие вещи известны ведь любому завсегдатаю игорной берлоги.

— У вас есть фотографии?

— Только его, ее — нет, что тоже странно. В этом деле вообще масса странных обстоятельств. Вот, смотрите.

Он подтолкнул ко мне через стол блестящую фотографию, и я увидел лицо ирландца, скорее печальное, чем веселое, и скорее замкнутое, чем открытое. Это не было лицо убийцы, но и не человека, позволяющего собой помыкать. Ровные дуги темных бровей, лоб скорее широкий, чем высокий, копна густых темных волос, нос короткий, большой рот. Красивая борода. Лицо несколько напряженное — лицо человека, готового к решительным действиям и выполняющего их отлично. Я вернул фотографию. Такое лицо я бы запомнил, если бы видел раньше.

Капитан Грегори выколотил трубку, набил снова, примяв табак пальцем. Раскурил и, выдохнув дым, продолжил дальше:

— Таким образом, существуют люди, которым известно, что волочился за половиной Эдди Марса. Кроме самого Эдди. Потому что, представьте себе, он об этом знал. Однако, казалось, не придавал никакого значания. Мы его основательно проверяли. Эдди, разумеется, из ревности не стрелял бы в него: обстоятельства неизбежно привели бы к оскорбленному мужу.

— Все зависит от того, насколько он увертлив, — возразил я. — Мог пойти на двойной блеф.

Грегори покачал головой.

— Уж если у него хватает сообразительности вести свое заведение, на все остальное он слишком увертлив. Понимаю, что вы имели в виду: позволил бы себе сделать глупость, рассчитывая на то, что мы не ожидаем от него глупых поступков. С нашей точки зрения, концы тут не сходятся. Полиция тут же села бы ему на шею, а это опасно для его заведения. Вы можете подумать, что его глупость была лишь хитростью. Я тоже мог бы предположить это. Однако обыкновенным, рядовым полицейским это и в голову не придет. Они превратили бы его жизнь в сплошной ад. Нет, это исключено. Если я ошибаюсь, докажите мне, и я съем подушку, на которой сижу, а пока оставлю Эдди в покое. Ревность — слабый мотив для человека его типа. Гангстеры его калибра — отличные коммерсанты, они привыкли делать лишь то, что приносит доход, а личные чувства для них не имеют значения. Эдди Марс в данный момент меня не интересует.

— А кто интересует?

— Та дама и сам Рейган. Больше никого. Тогда она была блондинкой, теперь наверняка нет. Ее машина не найдена, значит, вероятно, уехали в ней. У них перед нами большое преимущество во времени — две недели. Кроме этого автомобиля Рейгана, нам фактически не за что зацепиться. Правда, такие ситуации для меня не редкость, особенно в состоятельных семействах. Ну, и само собой разумеется, все, что предпринимаем, должно оставаться под замком.

Откинувшись в кресле, он хлопнул по его подлокотникам ребром больших, тяжелых ладоней: