Великий тайфун

— Закуривай, — предложил он Косте.

— Я своего, — Костя взял со стола свою трубку.

— кто это здесь сейчас был? — спросил Володя.

— Это член «Национального совета» доктор Гирса.

— А! Слуга двух господ?

— По-моему, трех, — заметил Всеволод Сибирцев.

— Тогда уж четырех, — возразил Володя.

— Это вернее, — сказал Костя.

— Сегодня прямо с поезда я пошел в железнодорожные мастерские, — заговорил Володя. — Рабочие недовольны Советом. Говорят — мало бдительности к действиям чехословацких войск, Совет слишком доверяет чешским главарям. Те клянутся: мы-де ваши друзья, — а сами роют окопы.

— Какие окопы? — встревоженно спросил Костя.

— Вчера легионеры вырыли окопы на Первой речке, неподалеку от железной дороги. Говорят, для учебной стрельбы. Что-то подозрительно..»

Наступило молчание.

Весь ход событий, связанных с контрреволюционным мятежом чехословацких войск в Сибири, говорил о полной возможности и даже неизбежности такого мятежа и во Владивостоке.

— Но только что был Гирса, — нарушил молчание Костя, — уверял в лояльности…

— Дипломатия! — возразил Володя.

Опять замолчали. В кабинет входили другие члены Исполкома. Каждый понимал, что положение создалось не только тревожное, но и безвыходное. Против советской власти в Приморье стояли Япония, Америка, Англия, Франция, Италия, Канада и пятнадцать тысяч чехословацких солдат. У Совета не было войска. Армия была демобилизована. Крепость разоружена. В городе находились лишь небольшие красногвардейские отряды.

С каждой минутой молчания тревога росла, она, казалось, таилась в каждом углу большого Костиного кабинета.

В открытые окна уже смотрела ночь. Пошел дождь, зашумел в листьях деревьев.

* * *

К утру дождь стих. Над сопками за Гнилым Углом взошло солнце.

В кабинет Кости, где кроме него были Дядя Володя и начальник милиции Дмитрий Мельников, вошел сотрудник канцелярии с пакетом в руке.

— От чешского штаба, — сказал он и вышел из кабинета.

— Что такое?! — изумленно воскликнул Костя, прочитав коротенькое отношение, написанное на машинке. — Вы слышите? Чехословацкое командование требует разоружения Красной гвардии в тридцатиминутный срок.

— Разоружения Красной гвардии? — с не меньшим изумлением переспросил Володя. — Требуют?..

В кабинет вошел тот же сотрудник:

— Офицеры пришли за ответом.

— Какие офицеры? — спросил Костя.

— Те, что принесли пакет.

— Скажите, что ответа не будет, — сказал Володя. — Какая наглость! — Гнев кипел в нем.

— Я поеду в «Национальный совет» с протестом, — проговорил Костя, беря со стола фуражку.

Мельников позвонил своему заместителю:

— Вооружи людей с ног до головы. Я сейчас приеду. — Он бросился из кабинета.

Но в канцелярию Совета уже ворвались чешские солдаты и, взяв ружья наперевес, замерли. Офицер скомандовал:

— Ни с места! Все арестованы.

Сергей Гуляев, сидевший за одним из столов, выхватил из кармана браунинг и выстрелил себе в висок; по щеке у него потекла темная кровь, он грохнулся на пол.

В кабинете у Кости в этот момент прозвенел телефонный звонок. Костя снял трубку.

— Слушаю… Да, да, я у телефона… Что? — бледность покрыла его лицо. — Слушаю… Слушаю! — кричал он в трубку. — Прервали! — Он бросил трубку

— Что случилось? — спросил Володя.

— Звонили из штаба крепости… Чешские войска окружили штаб, идет бой. Японцы захватывают пороховые склады. Английские матросы заняли вокзал. Американцы выставили караул у консульства… Идем! — Он схватил фуражку со стола.

Володя вынул из портфеля бумаги, бросил их в камин и поджег.

Черным ходом оба вышли во двор. Но было уже поздно. Здание Совета оказалось окруженным цепью солдат. К Косте подошел чешский офицер.

— Я должен доставить вас в «Национальный совет».. Вас я также прошу… — обратился он к Володе.

У Совета стоял автомобиль, возле него — часовые. Группа русских офицеров в погонах с криками: «Долой советскую власть!» — срывала с флагштока на здании Совета красный флаг. Напротив у кондитерской Кокина толпились любопытные, слышались ликующие возгласы.

Арестованных усадили в автомобиль.

* * *

У Солисов на даче были крайне поражены появлением утром пьяных легионеров.

— Что вам угодно? — гневно спросила Александра.

Офицер приказал солдатам произвести обыск.

— Оружие у вас есть?

— Вот лежит пистолет, — язвительно ответила Софья, указывая на лежавшего в кроватке трехмесячного сына Сухановых. — Другого оружия у нас нет.

— Я рекомендую вам не шутить, — сказал офицер. — Мои солдаты пьяные, и я за них не ручаюсь.

«Что же все это значит?» — гадали в семье Солисов, пока из города не привезли потрясшее всех известие об аресте Кости.

* * *