Великий танковый грабеж. Трофейная броня Гитлера

Сначала удача была на стороне немцев, проехавших в нескольких метрах от двигавшейся навстречу советской части. Один из немецких танков Т-34, к несчастью для его экипажа, сломался в тот момент, когда к нему приблизилась советская танковая колонна, на броне которой сидела пехота. Немецкий танк съехал на обочину, однако красноармейцы сразу поняли, в чем дело, и тут же открыли огонь. Майор Баке рассказывал об этом так:

«Впереди шел трофейный танк Т-34. Я приказал прекратить все разговоры в радиоэфире. Мы молча миновали первое дорожное офаждение противника и проехали мимо смертоносных противотанковых орудий, расчеты которых, видимо, приняли нас за своих.

Когда сломался один из наших Т-34, возглавить колонну пришлось танку PzKpfw IV. Впереди лежал Ржавец. На краю города стояло несколько «тридцатьчетверок». Они с готовностью уступили нам дорогу, очевидно, посчитав нас своими танками, возвращающимися с фронта. Затем показалась танковая колонна, двигавшаяся в противоположном направлении.

Лейтенант Хутчманн, находившийся в первом танке, сообщил, что перед нами 22 советских танка Т-34. Они проехали мимо моей колонны. Затем шесть или семь советских боевых машин выехали из колонны, развернулись и пристроились нам в хвост.

Я приказал остальным своим танкам продолжать движение и развернул на дороге мой танк, вооруженный лишь учебной пушкой, в надежде на то, что вражеские бронемашины будут вынуждены остановиться. Семь советских «тридцатьчетверок» приблизились ко мне и полукругом окружили меня.

Я приказал своему механику достать кумулятивные снаряды. Затем мы вдвоем выбрались наружу. Нам удалось ускользнуть из поля зрения противника с правой стороны. Мы положили снаряды на два советских танка и поспешили скрыться.

В ночи прогрохотало два взрыва. Два неприятельских танка были выведены из строя. Затем мы повторили операцию и обезвредили еще две советские бронемашины. Пятый танк врага был уничтожен одним из моих танков»[158].

Советские части отступили и взорвали мост, который немцы отремонтировали, и 3-й танковый корпус двинулся вперед. Последующие контратаки красноармейцев снова отбросили 6-ю танковую дивизию на другой берег реки.

После того как немцы стали нести тяжелые потери на Восточном фронте, они начали отчаянно вводить в строй все советские бронемашины, которые только попадались им под руку. Ими были захвачены грузовики и другая техника, в том числе и бронеавтомобили. Все это использовалось для борьбы с нарастающим советским партизанским движением, причинявшим немало неприятностей тылам вермахта. При подготовке операции «Барбаросса» в начале 1941 года из резервистов среднего возраста были сформированы 9, а позднее 14 охранных дивизий. Вооруженные оружием легкого калибра, они охраняли на Востоке линии связи. В октябре 1941 года 444-я охранная дивизия для укрепления огневой мощи была снабжена трофейными русскими бронеавтомобилями. Немцы осуществляли многочисленные операции по борьбе с партизанами, вроде операций «Карлсбад» и «Гамбург», начатые соответственно в октябре и декабре 1941 года[159]. На этом этапе партизанское движение было еще относительно небольшим, по сравнению с последующими годами, но немцы уже в первые месяцы войны поняли, насколько уязвимы их линии связи. В конце 1941 года охранным войскам вермахта противостояли 30 тысяч партизан, а в начале 1944 года — уже 200 тысяч[160].

Как и предполагалось, охранные дивизии не смогли справиться с ростом сопротивления советских людей и уже в следующем году получили подкрепление в виде пяти резервных дивизий. Позднее на охрану линий связи были брошены еще семь учебно-полевых дивизий. В середине июня 1942 года немецкие полицейские батальоны были организованы в моторизованные полицейские полки, каждому из которых была придана рота бронеавтомобилей. В годы войны в Советском Союзе несли службу 14 немецких полицейских полков.