Великий торговый путь от Петербурга до Пекина

Постепенно с поступлением все новых инструкций ужесточался контроль над торговлей с русскими купцами и максимально запиралась на замок общая граница. В 1727 году из Пекина поступило распоряжение о необходимости особых усилий по предотвращению тайного пересечения границы со стороны соседней страны сибирскими коренными жителями («русскими халха-монголами»), В случае хищения лошадей (предположительно с пересечением границы) безотлагательно требовалось открыть расследование, а затем приложить все усилия для преследования конокрадов, их выявления и возвращения лошадей хозяину. Если вернуть похищенных лошадей не удалось, их владельцам полагалось возмещение утраченного имущества за счет сотрудников пограничной заставы, на территории которой случилось воровство. В случае участия в таком деле беглецов с монгольской территории и их возвращения на родину обращаться с ними следовало сурово. То есть не кормить и не предоставлять предметы первой необходимости за государственный счет. Главный маньчжурский страж границы — дзаргучей получал особые указания по поводу категорического воздержания от поборов на товары, приобретенные у русских купцов, так как в Пекине истолковали положения Кяхтинского договора в свете запрета на любое добавочное налогообложение. В заключение его обязали пересылать в Лифаньюань всю корреспонденцию, прибывавшую из российского Сената. Ради того, чтобы все монголы бассейна Кяхты в приграничных районах уяснили и исполняли требования этих новых для них инструкций, их специально отпечатали и раздали максимально возможному числу жителей.

Точно так же, как и российская сторона, маньчжуры пытались надежно перекрыть границу для всех дезертиров и беглецов, а также для купцов, уклонявшихся от предписанных маршрутов перемещения. Цепочку мелких военных постов, известных как калунь, маньчжуры выставили как раз напротив российских караулов. Эти посты охраняли гарнизоны из нескольких солдат во главе с младшим чином. Линию границы обозначили пирамидками из камней, так же как на русской ее стороне.

С годами в Лифаньюане санкционировали размещение в Угре императорского представителя, сменяемого каждые три года, чтобы он не успел «прижиться», обзавестись полезными связями и пристраститься к взяткам. В Военном совете императора (бинбу) потребовали, чтобы этот представитель запретил продажу русским купцам товаров фактической или потенциальной военной ценности (селитру, рог вола, железо высокого качества). Китайских торговцев, «украдкой» проникающих на территорию Монголии, предписывалось задерживать и препровождать в совет по наказаниям (синбу) для проведения судебного расследования. Чиновников, которым доверили охрану пограничных переходов, пренебрегших своими обязанностями, следовало отстранять от должности, а их начальники подлежали разжалованию на пять разрядов и перемещению на другую работу. Этот императорский чиновник нового рода, как нам кажется, позже превратился в полноправного императорского наместника в Угре (кулунь банышг-дацян). Подчиненный ему монгол в звании кулунь-бан баньдацян служил у него помощником.

Обе стороны тогда провели реорганизацию пограничной стражи в свете положений Кяхтинского договора и с извлечением из них максимальной для себя выгоды. Русские и китайские государственные чиновники одинаково увидели большие для себя преимущества в надежном прикрытии границы, а также в относительно тщательном отслеживании передвижения своих собственных купцов, пересекающих ее по торговым делам. Особняком стояла проблема российского государственного обоза в Пекин. Но в целом обе стороны ухватились за возможность ограничения частной торговли только двумя пограничными городами, но вышло так, что только один из них получил реальную возможность роста. С обеих сторон добросовестно постарались изыскать средства для организации охраны и патрулирования границы, причем границу в соседней стране, в равной степени не известной ни русским чиновникам, ни китайским. Обе стороны попытались опустить на самый низкий уровень тесный и прямой контроль над торговлей, которая протянулась на 8 с лишним тысяч километров от Москвы до Пекина, чтобы таким образом она принесла им максимальную выгоду.

Торговые пути

Из Москвы в Пекин