Великий Войд

Некоторое время его серебристая фигура, обрамленная шипами и плавниками, виднелась вдалеке, а потом стремительно уменьшилась и пропала. Похоже, он решил отказаться от погони. Чему я был несказанно рад.

Отделавшись от преследователя, я начал подумывать о том, как бы мне вернуться обратно на Землю. Попробовал подобрать ключевой образ, который бы вывел меня из этого слоя мироздания в нужное место. Если такой образ и существовал, найти его мне не удалось. Интуиция молчала, а после нескольких часов усиленной работы иссякла и фантазия.

Я понятия не имел, насколько далеко находился от дома, в какую сторону лечу, с какой скоростью удаляюсь и как местные расстояния соотносятся с привычным пространством. Изменить направление полета у меня не получилось. Иногда по залитому светом простору проносились яркие сполохи, но о том, что они собой представляют, у меня не было никаких догадок. Звук голосов, поющих бесконечное «А-а-а-а», держал меня в состоянии трепета, близком к благоговению. О том, кто тянет эту высокую ноту, у меня также не было никаких идей.

Время шло. Часы истаивали, словно снежинки над костром, но в моем положении перемен не происходило. В конце концов я решил, что, раз этот слой мироздания несет меня куда-то, то было бы неплохо попасть туда как можно быстрее. Поэтому я увеличил скорость своего полета до максимума – разлитый вокруг свет отреагировал на мое желание и легонько прикоснулся к моему телу, придав ошеломляющее ускорение.

Теперь сполохи озаряли местные просторы с такой частотой, что временами сливались в одну долгую вспышку. Звук усилился, проникая до самых костей, и лучи света, окружавшего меня, стали твердыми, словно камень.

А потом вспышки вдруг прекратились, поющие голоса стихли и свет исчез. Слой мироздания, избавивший меня от погони, подарил напоследок ключевой образ – круг на песке возле морского прибоя – и выпустил в привычный мир.

Мир, окруживший меня непроглядной тьмой Великого Войда.

Я находился в недостижимом центре – сердцевине цветка, чьи лепестки были слоями Мироздания. Отсюда начинались и здесь заканчивались все дороги. В этом месте зарождался незримый ветер, раздувающий пузырь Вселенной, и сюда же он возвращался, усталый и тихий. А вернувшись – рассказывал о том, что видел в дальних странствиях.

Великий Войд внимал этим историям, просеивал их сквозь сито своей памяти, промывал в реке времени и находил в них жемчуг истины и драгоценные камни знаний. Безграничная пустота наполнялась сокровищами, и я, словно ребенок, играл с ними, складывая фразы: «Есть только реальность. Все души едины. Дыхание вечно. Сознание – свет».

В каждой драгоценной истине отражалась бездонная глубина Великого Войда…

Тысячи лет вдали от дома… Все, кого я знал, давно умерли. Их дети и внуки тоже скончались. Их правнуки и праправнуки отошли в мир иной, как и следующие сто поколений. Не осталось никого, кто бы помнил о моем существовании.

Я, наверное, миллион раз пробовал перейти в нереальность. Сосредотачивался на известных ключевых образах, пытался придумать новые. В конце концов я решил, что из этого места просто невозможно попасть в другие слои Мироздания. Должно быть, здесь существовал только один слой – привычное пространство.

Все надежды на спасение давным-давно испарились. Я смирился с тем, что проведу вечность в беззвездной пустоте. А в конце вечности увижу, как заканчивает свой век Вселенная – конечно, если зрелище будет достаточно ярким, – и исчезну вместе с ней.

Но, как оказалось, у Великого Войда были на меня другие планы.

В один из дней – условных «дней», разумеется, – ничем не отличавшемся от остальных, я вдруг почувствовал перемену в окружающем пространстве.

«Пора», – толкнулась в мой разум темная бездна.

Мне показалось, что вакуум вокруг меня сотрясся от глухого удара. Перед мысленным взором появился странный образ: полый цилиндр, внутри которого горел огонь. В тонких стенках цилиндра были сделаны прорези, складывавшиеся в буквы и рисунки. Он вращался вокруг своей оси словно детский ночник, расцвечивая тьму яркими словами и картинками. Некоторое время я завороженно смотрел на необычное явление, а затем начал жадно вчитываться в светящиеся строки.

Это была инструкция.

«Покинь это тело и создай себе новое в другом месте», – говорилось в ней. И подробно объяснялось, как именно это сделать.

«Почувствуй пространство у далеких звёзд, – советовал цилиндр. – Оно – часть тебя. Ты уже там».

«Земляне открыли для себя слои Мироздания и активно их осваивают, – сообщали светящиеся буквы. – Они вторглись на территорию соседней цивилизации. Возник пограничный конфликт, который перерос в войну. Цивилизация, с которой воюют земляне, очень хрупка. Следующая атака приведет к её гибели».

«Не допусти этого», – пылала последняя фраза.

Крейсер «Неустрашимый» завис над океаном и развернул длинные антенны. Их широкие прозрачные сегменты придавали космическому кораблю сходство с шестикрылой стрекозой. Корпус крейсера сотрясался от ударов противника, но пока держался, трещин и пробоин в нем не появлялось.