Великий Змей

Решившись сделать все ставки на это решение, Зигрид сложила мешочки с порошком, бобину с фитилем и петарды в свою сумку, а затем с зажигалкой в руке медленно спустилась по лестнице. Увидев ее, тени сбились в кучу. Не останавливаясь, Зигрид стала доставать одну за другой петарды из своей сумки, поджигать их и бросать в теневые силуэты. Она знала, что это было очень опасно. Искры от зажигалки могли поджечь порох. В сумке через плечо у нее была настоящая бомба, которая разорвала бы ее в клочья, если бы вдруг взорвалась. Зигрид быстро шагала, бросая новые снаряды, как только тени пытались продвигаться в ее сторону. Она пересекла берег, расчистив себе путь среди двух рядов трясущихся в бешенстве силуэтов. Лодка была все еще окружена, но никто не приближался к останкам самурая, вероятно, потому, что мертвые еще продолжали бояться демона, уничтожившего весь остров Икенава. Зигрид встала на колени перед доспехами и, схватив мешочки с черным порошком, стала сыпать содержимое внутрь доспехов через прямоугольную щель наполовину расплавившейся военной маски. Она старалась сдержать дрожь в руках, чтобы как можно меньше пороха сыпалось мимо. Ветер не был ей помощником, как раз наоборот. Когда Зигрид высыпала содержимое трех мешочков, она засунула край фитиля в отверстие хоата [20]и стала отходить, разматывая шнур. Она не была уверена в успехе этого предприятия, но старалась не думать об этом. В любом случае, отступать было некуда. Лежащие на полу тени преграждали дорогу к храму. Они все скопились на краю берега линией темных чернил.

Зигрид закончила разматывать фитиль. Девушка прижала его ногой и посмотрела на зажигалку. Взрыв мог быть ужасным. Он мог раздробить на кусочки стеклянную поверхность, покрывшую берег, и разбросать огромные осколки стекла во все стороны.

«Тебя разрежет на части, бедняжка…» — подумала Зигрид, раздувая огниво.

Единственной возможностью выбраться из этой переделки было нырнуть в воду и отплыть как можно дальше от берега. Вода защитит ее от осколков стекла. По крайней мере, девушка на это надеялась.

Зигрид не могла больше ждать. Она подожгла фитиль, сосчитала до трех, чтобы быть уверенной, что огонь принялся по-настоящему, а затем побежала к воде. Набрав воздуха в легкие, она нырнула так глубоко, что животом коснулась тины на морском дне.

Она не услышала взрыва, но почувствовала ударную волну, сжавшую водную массу. Сразу же после этого вокруг нее стали опускаться кусочки стекла. Поскольку они падали в воде в замедленном темпе, она могла без труда уворачиваться от них.

Когда у Зигрид не осталось воздуха в легких, она оттолкнулась ногами и стала всплывать на поверхность.

Покрывавшая берег стеклянная пленка была вся разбита. На месте, где лежали доспехи, образовалась голубоватая воронка, от самих же доспехов ничего не осталось. Несмотря на сильный ветер, запах жженого пороха витал над островом, и Зигрид стала задыхаться, как только попыталась сделать вдох. Она выбралась из воды на берег, стараясь не поранить ноги осколками стекла. Все произошло, как девушка и надеялась, тени исчезли. Исчезновение дьявольских доспехов повлекло за собой и исчезновение колдовства. Души мертвых смогли наконец-то спокойно улететь на небо.

Зигрид выжала волосы, при этом она заметила, что они стали ее обычного голубого цвета. Исчезли даже выцветшие белые пятна на коже. Она осторожно прошлась по берегу. От лодки почти ничего не осталось. Лишь часть кормы и кусок весла.

«Теперь мы обречены остаться здесь, — подумала девушка. — И речи не может быть о том, чтобы отступить».

Она осмотрела берег в поисках Такеды. Вскоре она увидела его, юноша лежал на спине. Он тоже принял свой обычный вид, но был без сознания. Она влила ему в рот немного воды, а затем стала бить по щекам. Он даже не почувствовал ударов. Зигрид надеялась, что взрыв не пробил ему барабанные перепонки.

* * *

Такеда еще два часа оставался без сознания. Когда он снова оказался в состоянии разговаривать, Зигрид поняла, что юноша ничего не помнил о своем состоянии «тени». Он просто жаловался на боль в мышцах и суставах, как будто бы (по его словам) его пытались четвертовать. Он постоянно повторял: « До шимашита ка!»

Зигрид оставила его, пока он приходил в себя, и осмотрела запасы питания. Результат не мог вызвать у нее оптимизма.

— У нас почти не осталось еды, — заявила она. — Бочонок с пресной водой почти пуст. Деревенский колодец иссушило пожаром, и я сомневаюсь, что он сможет наполниться в ближайшем будущем. Все посевы сгорели, плодовые деревья обуглились. Со времени нашего появления здесь я не видела ни одного животного. У нас больше нет лодки. Наша единственная надежда на выживание — двигаться вперед, найти мертвого дракона… и спуститься в его чрево.

Такеда покивал головой, давая понять, что он согласен с таким описанием положения вещей.

— Сейчас уже поздно идти через остров, — сказала девушка, — солнце будет скоро садиться. Предлагаю набраться сил и отправиться в путь завтра утром, на рассвете. Но если мы не найдем дракона — мы пропали.