Великий

Впрочем, не совсем так. Но для того, чтобы объяснить потребовалось бы слишком много слов. Не хотелось бы делать это сейчас… Пусть краткость будет моей сестрой. (Простите за нескромность!) Итак, в нашем маленьком городе N.[5], где кладка древних крепостных стен замешана на мужестве и искренности их строителей-защитников, есть парк, неизменно утопающий в великолепии времени года. В середине этого оазиса - фонтан, подле которого скамейка - моя скамейка. В воскресенье после обеда она становится моим "Михайловским", моей "Ясной Поляной", а подаренные ей краткие минуты - моей бесконечной Болдинской осенью. О, если бы я не была журналисткой, я непременно стала бы поэтессой! Но мой "умный" журнал, увы, не печатает стихов, предпочитая кухню на злобу текущего дня. Не буду о грустном… Еще - я недурна собой, романтична и почти что независима. Разве это не счастье? Или, по крайней мере, его отражение? Когда-то я была маленькой девочкой и тоже считала себя счастливой. Мама и папа водили меня за руку в парк. И я, быть может, сидела на той самой скамейке. Мой радостный лепет сливался с беззаботным птичьим щебетаньем… Как же все это мимолетно! Мама умерла, отец женился на другой. И если бы не один человек, мое детство, наверное, завершилось бы досрочно. Он (позже я обязательно расскажу Вам о нем подробнее) подарил мне "классики", "дочки-матери", "скакалки" и возможность улыбаться. Он протягивал мне карамельку, гудел низким басом и непритворно входил в мои детские проблемы. Он рассуждал, давал советы, ласково журил, дергая меня за косичку… И в этом, мне кажется, и есть Высшая Справедливость, которая никогда не лишает нас всего. Надо лишь уметь увидеть этот высший дар, ибо он всегда рядом. Мне повезло: я выросла, не разрушив отчаяньем и ненавистью свою душу. После бабушки в деревне остался большой дом, и отец, чтобы облегчить себе жизнь, поменял его на комнату в коммуналке - для меня. В придачу мне достался ночной кашель Михаила Терентьевича. Я давно уже не встречаюсь с отцом и не знаю, каково его "кукушкино" счастье? Впрочем, даже и думать об этом недосуг… Одиночество и осень отнимают так много времени! И еще - монитор, клавиатура, мои играющие на ней пальцы; а далее - вселенная смыслов, гармония звуков, "ангельский хор" в поднебесье, и я - всего лишь одна буква неизвестно какого алфавита. (Скорее всего, на этом языке уже никто не пишет и не говорит).

На всякий случай, до свидания!

Ваша преданная поклонница

Соня.

P.S. Не утомила ли я Вас своей сумасбродностью? Простите! Уже запускаю "Outlook Express" и через мгновение нажму на "enter". Останется лишь пожелать моему белому голубку достигнуть Ваших звездных вершин - a tout prix[6]!

* * *

От: great@supermail.ru

Дата: 24 сентября

Кому: Petitlievre@yandex.ru

Тема: Sub specie aeternitatis

Здравствуйте Соня! Или Ася? Пусть так, как Вам нравится больше!

Увы, я не N.N. и шалить со мной - как правило, дело пустое…

Да! Я же бывал в Вашем славном городе! Проездом, правда, лет двадцать назад. Выпил, помнится, на вокзале бутылку местного пива, и ничего - остался жив! Значит, есть у Вас возможность жить! Еще - бумага, перья, компьютеры (и даже интернет?). И роща за городскими стенами у Гекадема… И фонтан, вода которого (как думал Еврипид) легко смывает все людское зло…[7]  Итак, у Вас имеется фонтан? Скамейки, клумбы и цветы на них? Большое дело! Значит можно жить!

Простите меня, Соня, за эту шутку! Я позволил себе - что редкость! - отшалиться Вам в ответ!

Понимаю Ваше нетерпение: Вас терзает желание проникнуть в творческую лабораторию современного "алхимика" от литературы? Войти, так сказать, во "святая святых"? Кто-то, когда-то помянул его имя в контексте имен Великих? Не заблуждение ли это? Но, быть может, пребывая в неведении, Вы избежали бы ожога разочарования? Не зря ведь говорят, что большое видится на расстоянии! И все же, я согласен немного об этом поговорить…

Что такое сегодня жизнь современного писателя, творчество которого, что называется, востребовано и поставлено на поток? Сложный производственный процесс, в котором, кроме автора, участвуют множество прочих лиц. Литагенты, референты, издатели, критики, редакторы журналов и т.д. Референты - одна из важнейших частей. Кто-то превращает их в литрабов, но для меня, например, - это первые друзья, которые помогают справиться с массивом черновой и "малотворческой" работы. Главное - идея, сюжет, основные установки композиции, разработка взаимодействия персонажей и пр. - принадлежит автору (по крайней мере, должно ему принадлежать). Но иногда иные обитатели творческих вершин "бронзовеют" и желают лишь почивать на лаврах. Тогда мир "их" произведений - продукт деятельности литрабов. Чуткий читатель, однако, всегда умеет различить подмену истинного творчества поделками литературных рабовладельцев. "Автор настолько талантлив и работоспособен, что издает пять-десять великолепных романов в год", - если Вы прочтете такое, знайте, что речь идет об очередном литаферисте.