Великое княжество Литовское

«Резня господствовала на Украйне, и среди этой бойни казаки и вельможи соперничали в зверстве. В то время как украинская шляхта, не думая о сопротивлении, бежала или гибла под ножами восставших хлопов, один воевода русский, князь Иеремия Вишневецкий, выставил сопротивление. Недавний отступник от православия, с ненавистью ренегата к старой вере, вере хлопской, Иеремия соединял ненависть польского пана к хлопам, усугубленную теперь восстанием и кровавыми подвигами гайдамаков. В самом начале восстания Хмельницкого Иеремия был уже на восточной стороне Днепра, намереваясь помогать Потоцкому и Калиновскому. Корсунская битва и вспыхнувшее вслед за нею всеобщее восстание хлопов отбросили его на запад, но он скоро остановился и с отрядами своими выставил единственное сопротивление казачеству. Какого же рода было это сопротивление? Напавши врасплох на местечко Погребища, преданное казакам, он перемучил его жителей, особенно священников православных; из Погребищ Вишневецкий пошел к принадлежащему ему городу Немирову; жители затворились было от своего пана, но он взял город приступом, и выданные мещанами виновники восстания погибли в ужаснейших муках: “Мучьте их так, чтоб они чувствовали, что умирают!” – кричал Вишневецкий палачам. В конце июля под Константиновом встретился Вишневецкий с многочисленным казацким отрядом, бывшим под начальством Кривоноса; после двух кровопролитных стычек поляки принуждены были отступить» (С. М. Соловьев).

Владения князя Иеремии Вишневецкого располагались в «горячей точке», но он ухитрялся получать с земель баснословный доход и содержать собственную превосходную армию в три-четыре тысячи человек, а то и больше. Без нее князь просто не смог бы существовать. Ежегодно отряды крымских татар отправлялись на поиски добычи и пленных на сопредельную территорию. Опять же казаки, особенно не– реестровые, не получавшие от государства никакого содержания, привыкли жить грабежом. Они предпочитали, правда, грабить иноверных татар, но при удобном случае не брезговали и владениями шляхты. Жизнь сделала Вишневецкого волком, она научила его выживать.

Польский хронист Станислав Освецим под 1643 годом описывает вторжение татарского отряда численностью 4000 человек во владения Вишневецкого:

«Князь, его милость, имел уже свой отряд наготове… Татары, узнав, что против них двигается войско, хотя оно находилось еще в двух милях от них, отправили вперед свой кош с ясыром и добычею и оставили позади заставу в 700 лошадей под начальством Байран-Кази, старшего сына Умерли-аги. Этот Байран-Кази по приказанию своего отца управлял всем войском, потому что отец хотя и находился при отряде, но был уже очень стар и слеп. Князь, его милость, быстро стянул часть своего войска и разгромил татарскую заставу. Бай– ран-Кази, раненный выстрелом, попал в плен и много отборных татарских воинов легло в этом сражении; затем пошли в погоню за уходившим кошем и гнались за ним на расстоянии двух миль. Татары, убегая, обезглавили многих пленников, остальных же принуждены были бросить; несколько десятков татар захвачены в плен. Четыре дня спустя после этого погрома Байран-Кази умер в Лохвице от раны. Отправляясь после сражения в обратный путь, князь оставил отряд в 200 человек для погребения погибших в бою и для захвата в плен отстававших от коша татар».

Войско Вишневецкого постоянно участвовало в походах. Освецим отмечает, рассказывая о походе 1644 года, «из числа контингентов, доставленных частными лицами, самый многочисленный – 3000 человек принадлежал князю Иеремие Вишневецкому».

В 1646 году этот же хронист, рассказывая об очередном походе гетманского войска, перечисляет магнатов, «доставивших свои контингенты; в числе последних первое место занимает князь Еремия Вишневецкий, явившийся во главе отряда в 4000 человек».

В сентябре 1648 года войско Хмельницкого одержало победу под Пилявцами. Казачьему военачальнику не пришлось применять хитрых тактических ходов, противник сам сделал все, чтобы быть разбитым. Даже перед лицом смертельной опасности королевское воинство оставалось в плену шляхетской вседозволенности. Как пишет очевидец событий, в польском лагере не было «никакой дисциплины, никакого авторитета вождей». На сигнал тревоги никто не среагировал. На бой правильным строем вышли только хоругви киевского воеводы – они, понятно, сражались за свое кровное имущество. «…Другие хоругви выскакивали безо всякого порядка из лагеря и как какой вздумалось, так и сражались».

На следующий день картина повторилась. Поляки «завязали бой, который при таком беспорядке привел к несчастью, ибо одни хоругви сражались по два и три раза… а другие не хотели сражаться, третьи не тронулись из лагеря, четвертые безобразно и позорно бежали».

К вечеру приведенный язык объявил, что на помощь Хмельницкому пришло 40 000 татар (хотя на самом деле их было 4000). Предводители, не разобравшись, бросились бежать, за ними поспешило войско. «Что там поганство сделало с нашим табором, с оставшимися хоругвями и челядью, описывать излишне», – опускает подробности очевидец.