Великое море. Человеческая история Средиземноморья (ЛП)

Даже после восстановления монархии в Англии при Карле II идея установить английский флаг у входа в Средиземное море не была забыта. Прекрасная возможность появилась почти сразу же, в 1661 году, с возобновлением древнего союза между Англией и Португалией, вновь ставшей независимой от Испании, который не только привел Екатерину Брагансскую в Англию в качестве многострадальной королевы Карла, но и предложил ей в приданое Бомбей и Танжер. Таким образом, база была получена без единого выстрела, хотя португальский губернатор был раздосадован приказом передать Танжер и считал, что тем самым он обесчестит своих далеких предков, которые удерживали город с 1471 года.3 Иностранные наблюдатели также были встревожены. Король Людовик XIV написал французскому послу в Лондоне, жалуясь на то, что англичане пытаются установить контроль над Гибралтарским проливом - по его мнению, они могут попытаться взимать налоги с проходящих через пролив судов, как это делали датчане у входа в Балтику.4

Англичане, в свою очередь, были разочарованы запущенным видом города и беспокоились об обеспечении достаточного количества воды: "Сейчас нет воды, кроме Фонтанного форта, и мавры, если бы они знали и хотели, могли бы нам помешать", - сообщал Сэмюэл Пепис5.5 Они ошибочно полагали, что это будет новая яркая жемчужина в короне Карла II. В городе практически не было людей, и его нужно было заново заселять. Одна из идей, использованная столетиями ранее, когда португальцы захватили близлежащую Сеуту, заключалась в том, чтобы перевезти туда преступников; другая, более странная, заключалась в том, чтобы перебросить туда треть населения Шотландии. Предполагалось, что его приобретение будет способствовать развитию торговли как с атлантическим Марокко, так и с барбарийскими государствами в Средиземноморье.6 Для достижения этой цели необходимо было наладить хорошие отношения с правителем территории за городскими стенами. Это был Абдаллах Гейлан, которого англичане называли Гейландом; его власть распространялась на четыре арабских племени на равнинах и восемнадцать берберских племен на холмах. О нем говорят, что он был пухлым, хитрым, похотливым, "осторожным и несдержанным: противоречие в природе "7.7 Он колебался между дружбой или, по крайней мере, обещаниями дружбы и враждебностью; например, он отклонил просьбу англичан о сборе древесины для топлива в окрестностях Танжера. Его уступчивая позиция принесла ему немало уступок со стороны английского губернатора, который не хотел рисковать безопасностью новой колонии еще до того, как она была должным образом основана. В конце концов, его требования стали слишком возмутительными (он потребовал пятьдесят бочек пороха и использование английских кораблей), и вскоре марокканские войска были вовлечены в угон скота и стычки с английскими солдатами: в этих столкновениях было убито более 600 английских солдат, включая губернатора лорда Тевиота, прежде чем ветер переменился и Гайлан снова подружился с англичанами.8

Английский Танжер превратился в оживленный портовый город. Пустые места, обнаруженные первым губернатором, вскоре заполнились людьми самого разного происхождения: наряду с гарнизоном из 1200-2000 человек, здесь проживало около 600 гражданских жителей, среди которых в разное время были голландские купцы, португальские монахи, мусульманские рабы, а также европейские и североафриканские евреи. Евреи были под подозрением из-за их контактов с мусульманами, с которыми они активно торговали. Сэмюэл Пепис записал историю о "бедном еврее и его жене, которые выехали из Испании, чтобы избежать инквизиции"; главнокомандующий английским гарнизоном не проявил сочувствия, "поклявшись: "Будь он проклят, его надо сжечь!", и их отвезли в инквизицию и сожгли".9 Другим посетителям оказывали более радушный прием. Пепис описывал прибытие турецких или армянских купцов из далекой Смирны, которые выкладывали свои товары на песок, "чтобы потом их везли в Фес для продажи".10 Купцы, искавшие безопасного убежища, могли подбодрить себя впечатляющими новыми укреплениями, окружавшими город; впечатляющим был и мол, хотя Кристофер Рен отказался от приглашения спроектировать его.11

В Англии мнения о пользе Танжера были разными, но когда в 1665 году лорд Беласис прибыл в качестве преемника Тевиота, он настаивал на достоинствах города:

Его Величество будет больше ценить это место, чем любое другое в его владениях, если он увидит перспективы улиц Испании, проходящие корабли, ароматные горы Аффрики, благоухающие цветы, редкие фрукты и салаты, превосходный айр, мясные блюда и вина, которые это место, похоже, может предложить или будет делать.12