Великое переселение народов: этнополитические и социальные аспекты

Авары, по данным средневековых писателей, продолжали и здесь вести кочевой образ жизни и были очень чувствительны к недостатку пастбищ[1207]. Никаких сведений о производительном труде аваров, об основании ими селений[1208] или городов в источниках нет. Грабительские походы были для этого племени постоянным образом жизни. Существовало оно и за счет огромной дани, взимаемой с Византии[1209], а также выкупа пленных[1210]. Высказывалось предположение, что авары контролировали все торговые сношения Византии с другими народами, или даже что торговля была основной отраслью их хозяйства[1211]. Но письменные памятники об этом умалчивают, а многочисленные находки византийских монет VI–VII вв. на территории современной Венгрии[1212] могут свидетельствовать о богатствах, награбленных и полученных аварами в виде дани в течение многих лет и захваченных впоследствии поддаными Карла Великого[1213]. Снабжать аваров необходимыми продуктами питания, вероятно, было вынуждено местное земледельческое население. В продолжение двух с лишним веков источники не отмечают каких-либо изменений в экономике аваров.

Сведений об общественном устройстве этого племени мало, и обнаруживаются они в первую очередь (как и в отношении других кочевников) в связи с описанием военной организации. У аваров сохранялось четкое деление на роды, представители которых и в бою действовали самостоятельно, и на стоянках селились отдельно от других[1214]. Археологи утверждают, что родовая структура общества прослеживается и на материалах аварских некрополей[1215].

В период пребывания аваров в Европе формы власти у них, видимо, оставались неизменными; во всяком случае, их эволюция никак не отражается в средневековых источниках. По Феофилакту Симокатте, во время переселения «назвав себя аварами, они дали своему вождю почетное имя хагана»[1216]. Тюркский термин хауошо? (лат. chaganus, cacanus, gaganus) в сочинениях европейских авторов появляется только применительно к аварам, хотя все рассматриваемые кочевые этносы эпохи Великого переселения народов так или иначе были родственны друг другу и содержали в той или иной степени тюркский компонент. Трудно решить, чем объясняется это новшество: то ли термин возник именно в данный период, то ли историки были более осведомлены о внутренней структуре аварского общества, то ли это название отражает иную стадию его развития по сравнению с предыдущими. Последнее предположение следует отвергнуть, как будет показано ниже.

По тюркской иерархии хаганом называют главу империи, большой федерации племен[1217]. Вероятно, авары представляли собой достаточно сильное объединение, уже в Причерноморье избравшее единого вождя. В Подунавье авары появляются под предводительством Баяна (по тюркской этимологии – «богатый»[1218]), сохранявшего власть до начала VII в.[1219]Было ли это личное имя или титул, употреблявшийся для обозначения высокого военного звания, как считают некоторые исследователи[1220], утверждать не беремся. Но военное предводительство оставалось на протяжении изучаемого периода главнейшей функцией аварского хагана. Он чаще сам возглавляет войска[1221], иногда посылает других военачальников[1222], а также принимает и отправляет посольства, заключает мир[1223], требует дань с византийцев[1224].

Маврикий пишет, что аварское племя «…управляется одним главой, но повинуется ему со страхом, а не с любовью…»[1225]. Западноевропейские авторы считают термин хаган синонимом латинского rex: Hoc quoque tempore misit Agilulf rex cacano regi Avarorum artifices ad faciendas naves…[1226]. По словам Феофилакта Симокатты, аварский хаган «…говорил, что является владыкой всего племени и что, где бы ни сияли лучи солнца, нет никого, кто бы осмелился ему сопротивляться»[1227]. Во многих случаях так оно и есть. Опорой хагана была, по-видимому, его дружина[1228]. Но некоторые сведения из средневековых сочинений позволяют усомниться в его единовластии.

В очередном конфликте с византийцами при сложных обстоятельствах «…авары в большом числе отпали и спешно, как перебежчики, перешли на сторону императора. Слухи об этом привели хагана в замешательство; его охватил страх, он и упрашивал их и придумывал много различных средств, чтобы вернуть себе назад отставшие силы»[1229]. Этот эпизод свидетельствует о роли правителя в первую очередь как военного вождя и его сильной зависимости от родовой организации аваров, чему есть и другие подтверждения. «Особенно много вредят им их собственные добровольные перебежчики, так как они, будучи непостоянны и корыстолюбивы и состоя из многочисленных родов, не особенно соблюдают связи и согласие между собой, когда понемногу начинают возникать межу ними раздоры…»[1230].