Великое заклятие

– Неправда это. У тебя есть друзья, которым ты предан. Есть идеалы, по которым ты живешь. Кристально честным тебя нельзя назвать, но положиться на тебя можно вполне. – Глядя на него сбоку, Ульменета сосредоточилась, как учил ее Калижкан, и в уме ее замелькали яркие образы, сцены из жизни Зубра. Усилием воли она замедлила их ход. Большей частью она видела то, чего и ожидала: насилие, пьянство и распутство, но между всем этим встречалось и другое. – Шесть лет назад, – заговорила она, – ты наткнулся на четверых мужчин, насилующих женщину. Ты спас ее, получив два удара ножом, от которых чуть не умер.

– Откуда ты знаешь? Тебе Кебра сказал?

– Он ничего не говорил, да мне и не нужно. Я теперь многое знаю, Зубр, и вижу яснее, чем когда-либо прежде. Яснее, чем мне бы хотелось. О чем ты больше всего мечтаешь?

– Ни о чем. Не занимаюсь я этим.

– Ну а в детстве о чем мечтал?

– Летать. Как птица, – с широкой ухмылкой сознался он. – Парить в небе, чтобы ветер гулял кругом. Вольным быть.

Суфия перелезла к ним через спинку сиденья.

– А крылья у тебя были? – спросила она, забираясь к Зубру на колени.

– Как же, были. Большие такие, белые. Я летал на них над горами.

– Я тоже хочу такие, большие и белые. Ты возьмешь меня с собой полетать?

– Теперь я уже не летаю. – Он взъерошил ее светлые волосенки. – Когда ты делаешься старым и толстым, крылья у тебя пропадают, правда ведь? – Он взглянул на Ульменету.

– Так бывает, – согласилась она.

Суфия прижалась к Зубру, держась за его грубую куртку.

– Любят меня ребятишки, глупыши этакие.

– Они, конечно, могут ошибаться, но почти всегда знают, кто способен их защитить. – Ульменета смотрела на девочку с нежностью. Сердечко у нее слабое, и в обычных обстоятельствах она вряд ли дожила бы до взрослых лет.

Ульменета положила руку на голову Суфии и открыла путь силе, которую ей дал Калижкан. «Сила живет в каждом из нас, – говорил он. – Чиадзе называют ее «цзи». Она невидима, но мощь ее огромна. Она поддерживает в нас жизнь и здоровье, восстанавливает поврежденные ткани».

«Почему же тебе она не помогла?» – спросила его Ульменета.

«Человек не создан для бессмертия, Ульменета. Рак развивался во мне слишком быстро. И все же цзи может оказать целителю неоценимую помощь».

Теперь Ульменета направляла поток своей цзи, переливая ее в ребенка.

– Какая у тебя рука горячая, – сказала Суфия. – Мне приятно.

Почувствовав, что детское сердечко окрепло, Ульменета расслабилась. Оно еще не до конца вылечилось, но будет здоровым.

– Ты мне больше нравилась, когда мяса было много, – сказал Зубр, – но ты здорово помолодела, конечно.

Ульменета пресекла его речь выразительным взглядом.

– Я же сказала: довольно дурить.

– А не попросишь, так и не получишь, – с ухмылкой отшутился он.

Впереди показался Ногуста – он шагом ехал навстречу им, и Ульменета почувствовала его тревогу. Черный не склонен поддаваться отчаянию и мрачным мыслям, но сейчас пал духом. Дагориан, Кебра и Коналин поскакали к нему, Зубр натянул вожжи, и Ногуста быстро рассказал об убитых людях и звере, который гнался за ним.

– Ты хоть разглядел его? – спросил Зубр.

– Нет. Замешкайся я хоть на мгновение, мне пришел бы конец, как тем двум влюбленным.

– Ты уверен, что это не медведь?

– Если так, то это отец всех медведей. Но я думаю, что это существо не из нашего мира. Я не видал еще зверя, способного разорвать взрослого человека пополам одним ударом, и не слыхивал о таком.

– Что же нам делать тогда? – спросил Дагориан. – Искать другую дорогу?

– Не знаю, – с тяжким вздохом сказал Ногуста. – На карте других дорог не отмечено, а если они и есть, их могут стеречь такие же звери – ведь этот, полагаю, послан сюда не случайно. И наконец, наших сил недостаточно, чтобы дать бой преследующим нас воинам, которые, должно быть, уже близко.

– Весело, нечего сказать, – пробурчал Зубр. – При таком везении нам только чумы не хватает.

– Да-а, – протянул Кебра. – Назад ходу нет, вперед тоже, а если мы останемся на месте, нас убьют креакины. Я в кои-то веки согласен с Зубром: удача, похоже, отвернулась от нас.

– Однако мы пока живы, – возразил Ногуста, – а выбор всегда есть. Вопрос в том, который выбор дает нам больше надежды.

– Назад возвращаться нельзя – стало быть, придется сразиться со зверем, – сказала Ульменета.

– Это каким же манером? – осведомился Зубр.

– С помощью магии и копий.

– По части магии у меня возражений нет, – сказал Зубр.

– Что вы имеете в виду, госпожа? – спросил Кебра.

– С объяснениями придется повременить. Четверо креакинов могут быть здесь уже через пару часов. Ступайте обратно в лес и вырубите там три древка для копий, длинные и крепкие.

Кебра поскакал к лесу, Дагориан за ним, но Ногуста задержался.

– Езжай к каньону, только с дороги не сворачивай, – велела Ульменета Зубру. Тот взглянул на Ногусту, ища подтверждения. Чернокожий кивнул и тоже направился к лесу.

– Если ты можешь убить зверя магией, зачем нам копья? – спросил Зубр.

– Убить его я не могу. Могу только скрыть от него наш запах и сделать нас почти невидимыми.

– Почти?