Великой тайной светится Любовь

Когда весь шар земной проглотит вмиг Вселенная
И я из сна перелечу в громадный сон,
И что-то яркое безумное нетленное
Озарит со мной реальный небосклон…
Я все равно существованью не поверю
И буду мучить сам себя со всех сторон,
Терзаясь в Cозданном – умалишенным зверем,
Я причиню себе осмысленный урон…
Дабы понять, что сквозь себя я просто падаю, —
Из мира в мир, из мрака в мрак,
И Неизвестного своим паденьем радуя,
Вечным страхом заполняю страстный зрак…
Быть может, дух святой появится из солнца
Или шагнет из тьмы божественная тень,
Любой, кто есть, быть может, прикоснется
Или войдет в мой образ сквозь мельканье сцен…
А ведь когда-то мне казалось, – Совершенство
Владеет миром в множестве миров
И всяк, живущий, ощущающий блаженство
Везде находит сокровенный кров…
Увы, Икара погубили крылья,
Как Нарцисса в отраженье красота,
Сизиф в труде извечном обессилел,
Христос воскрес через распятие креста…
Так каждый образующий легенду,
Несет в себе определенный смысл,
Я тоже сам себя сдавал в аренду,
Чтоб ощущать собою пропасть числ…
Но всякий раз врастая в мрак соблазна
И все живое избирательно любя,
Я видел мир внутри – снаружи несуразным,
Едва осознавая сам себя…
Так ничего сюда не привносящий,
Я вместе с Павлом1

в пустошь отойду,Я слишком долго любовался настоящим,
Не видя Смерти проникающей в судьбу…
Как не имел я ничего, так и не буду
Живое или мертвое иметь,
Жизнь уподобив во Вселенной чуду,
Я буду вновь искать себе одну лишь Смерть…

LXXIV

Я не могу быть без нее, ну, пусть стара
И, увы, уже не так желанна,
Жизнь промелькнула как безумная игра
И находиться в ней весьма престранно…

Возьми живое все, вся красота обманна

И то, чем дорожил еще вчера, —
Исчезло без следа как будто тайна
Объята небом в пламени костра…

Прошепчет вдруг, как все случайно

И как приносят, и уносят нас ветра,
Чтоб мы могли лишь раз в морях бескрайних
Увидеть, как целует мир заря…

LXXV