Великой тайной светится Любовь

Жизнь в ракурсе любом неубедительна,
В нелепом, даже жалком откровении
Бог улыбкою блестит обворожительно,
Народ склоняется в привычном изумлении…
Я видел в зеркале его не один раз,
Но о Смерти никогда не спрашивал
Я видел в записи отчаянный экстаз,
Кино о Боге из сознанья нашего…

Служило подтверждением тому,

Что вдохновенье исторгало ахинею,
Ну, кто бы смог осмыслить эту тьму,
Чтобы потом увидеть свет за нею…
Как много раз я в ящик попадал
И как собака лаял в микрофоне,
Проникновенной Смертью плыл финал
За голым чертом в чудном фаэтоне…

На этом месте сотни юных дев,

Закрыв глаза, вдруг нежно трепыхались,
И я, со всеми мигом ошалев,
Ощутил, как влез в меня мерзавец…
Но большей частью жизнь уже прошла
И вместо дев одни несчастные старухи
Ищут в памяти хоть капельку тепла,
Но вместо птиц в глазах летают мухи…

Вот в этом месте надо хохотать,

Ибо в страхе мы ласкаем наважденье,
Я еще в юности записывал в тетрадь,
Что мир к войне идет с избытком уважения…
Неадекватен был премудрый мавр,
Второпях душивший Дездемону,
У идиотов страшно жаждет лавр
На голове сплести огромную корону…

А жизнь, как не вздыхай, не убедительна,

В нелепом жалком пошлом откровении
Любая дева с водкой соблазнительна,
Как очень экстремальное мгновение…
Комический эффект от этой жизни
Воплощается в космический аффект,
Бог, ты, если рядом, только свистни,
Я подарю тебе свой нежный интеллект…

Роль Бога в моем маленьком спектакле

Уже полвека Неизвестный исполнял,
Не знаю даже кто он, друг ли, враг ли,
Но, несомненно, безупречный идеал…
Невидимый, он всюду ощущаем,
Нигде не говорящий, все ж любим,
Хранитель самой вечной тайны,
Он вьется надо мной как херувим…

Украдкой в лоно девы запускает,

Исподтишка толкает под венец,
Не он ли всех безумьем ослепляет,
Душ инженер, влюбленности творец?!…
Роль Бога в моем маленьком спектакле
Он, разыграв, поднялся тут же в высь,
Вместо волос оставив мне кусочек пакли,
И вместо смысла прожитую жизнь…

Вот отчего с тоской глядя на небо,

Хочу я где угодно зарыдать,
Вспоминая девы сладостное тело,
И всего земного мрака благодать…

LXXVI

Мир тает на глазах, лишая нас
Возможности осмыслить Смерти час…

Но если там, во тьме, за сказочным пределом,

Где люди исчезают без следа,
Мы вновь приобретаем то же тело,
С которым к нам придут пропавшие года…

То для чего тогда мы снова умираем?! —

Молчит Творец, и не в ладах с собой,
Гуляет по земле? и в небе пламя,
Обозначая устремленный – в Вечность – бой…

LXXVII