Великокняжеский вояж

— Ну, если ты ничего не знаешь о том, как сделать чугун более высокого качества, и не умеешь делать пушки, то вряд ли ты можешь мне чем-то помочь, — я покачал головой. — Хотя, — я внимательно посмотрел на нее. — Маш, а ты не могла бы продумать систему обучения девочек? Я дам тебе просмотреть заметки Ломоносова, так что тебе будет от чего отталкиваться. Те дамы, жены купцов, подали на самом деле замечательную идею. Но ведь можно же сделать женское образование повсеместным. Что думаешь? Если проработаешь общую концепцию, то в Екатеринбурге мы сможем ее начать реализовывать. Это молодой город, да и условия жизни там более суровые. Так что люди, хоть и гораздо консервативнее местных, но все же не настолько закостенели в своих маленьких мирках, и не отнесутся к идее обучения девочек, как к самой жуткой ереси. Нам все равно придется там задержаться, пока дороги как следует морозом не подкует, — я поморщился. Дороги — это проблема под номером один, которую я намерен решать, только пока не знаю, каким образом. Посмотрев на Машку, я ждал ответ. И он не заставил себя долго ждать. Она буквально налетела на меня, принявшись целовать, куда могла дотянуться, приговаривая.

— Спасибо-спасибо-спасибо, — как оказывается просто стать для нее лучшим мужем на свете, нужно просто работу, которая ни черта не легкая, подкинуть. Прижав к себе теплое тело, я перевернулся вместе с ней, прижав к кровати.

— Мне нужно смыть мое посещение завода с себя, а потом я вернусь, и мы продолжим, ты только запомни, на чем мы остановились, ладно? — и я, посмеиваясь, легко вскочил с постели, направляясь мыться, и думая про себя, что, может быть, все не так уж и плохо?

Глава 11

— Вот скажите мне, Василий Никитич, как более знакомый с Великим князем человек, почему он изначально ехал едва шевелясь, да подолгу останавливаясь где-нибудь в Твери, или в Туле, а потом словно шлея под хвост попала, понесся так, что мы его догнать не можем? А ведь едем мы налегке, тогда как Петр Федорович бабами да каретами отягощен? — Татищев покосился на человека, с которым делил карету в этом путешествии и вздохнул.

— Полагаю, Иван Онуфриевич, что Петр Федорович пытается как можно быстрее достичь Екатеринбурга, чтобы уже обосноваться там до того времени, как дороги не замерзнут и по ним можно будет ездить без опасений, — ответил он Брылкину и вздохнул. — Что касается меня, Иван Онуфриевич, то мне спешить некуда. Чем дольше мы кружными путями будем до Астрахани добираться, тем лучше для меня.

— И чем же лучше для тебя, Василий Никитич, это положение будет? — Брылкин усмехнулся, отчего его изъеденное оспой лицо причудливо искривилось и стало напоминать безобразную маску. Татищев, глядя на обер-прокурора, только скривился.

— А то я не знаю, Иван Онуфриевич, что ты на короткой ноге с мерзавцем Иноземцевым, который только и делает, что строчит на меня доносы, не прерываясь на сон и приемы пищи, — Татищев поджал губы. — И стоит ли мне рассчитывать на то, что судить ты меня будишь, руководствуясь исключительно здравому смыслу и законам?

— Брось, Василий Никитич, — махнул рукой Брылкин. — Никто на тебя напраслину наводить не будет. Сенат, да и государыня долго и подробно кляузы рассматривали, прежде чем решение принять, чтобы меня с тобой отправить. И не только Изоземцева, заметь. Да и то в последний момент все передумалось. Ежели сумеем перехватить Великого князя, да поможем ему по мере сил своих, то все кляузы я сожгу в твоем присутствии.

— Чем мы можем ему помочь, ежели я вообще не понимаю, о чем он думает и что хочет сделать. Ты же видел Тулу. Там все шуршат, как мыши в подполье. А на вопросы лишь посылают и по матушке, и по батюшке. А Беэр носится так, словно ему кочергу раскаленную в задницу засунули. А из воплей его только и понятно, что железо худое поставляется, а виноват во всем он оказался. И что заводы надобно перестраивать, лаборатории добавлять да стрельбища на городском пустыре рыть, и когда это вообще кто делал? И почему именно на его долю все нововведения выпали? Я так и не понял, что там за нововведения такие.

— Так, Василий Никитич, нам и следует понять это. И вникнуть, — Брылкин поднял указательный палец вверх. — Государыня только за сердце хватается, когда ей планы перестройки городов подвозят на подпись, да со изволением высочайшим. И самое невероятное, денег из казны на все мизер требуют, в основном на начало строительства дороги. Все купцы, да заводчики, да другие торговцы на себя готовы взвалить, это ли не удивительно?