Великолепие шелка

Вообще-то Джорджа Стенли всегда влекло к высоким женщинам с темными волосами и дерзким, многообещающим взглядом. Чина Уоррик – слишком маленькая, по его мнению, хрупкая и юная и к тому же облаченная в беспросветный траур, – не понравилась ему с первого взгляда, и он решил, что она не заслуживает с его стороны внимания. Однако теперь, когда он разглядел ее получше, у него появилось желание незамедлительно пересмотреть свою точку зрения.

– Могу ли я сказать вам несколько слов конфиденциально, мисс Уоррик? – спросил он несколько развязно, когда они шли в ткацкие цеха, и, бесцеремонно схватил ее за руку.

Чина нахмурилась, поскольку терпеть не могла подобной фамильярности, однако видя, что мистер Форбс, поглощенный процессом производства шелка, быстро прошел в соседнюю комнату и не замечает того, что они отстали, она наклонила голову и вежливо произнесла:

– Конечно, мистер Стенли. Так что же вы хотели бы мне сообщить?

Он произнес несколько бойких, витиевато построенных фраз, но не успел докончить монолог, так как на его удивленную физиономию опустилась рука Чины. Пощечина вышла звонкой, и в двери показалась голова мистера Форбса, вопросившего тревожно:

– Что случилось?..

Но ему тут же пришлось быстро отступить в сторону, давая дорогу проскользнувшей мимо него раскрасневшейся Чине Уоррик. Глаза ее сверкали самым недвусмысленным образом, и мистеру Форбсу оставалось лишь удивляться, что же заставило эту робкую молодую леди впасть в такой гнев.

Мальвина Уоррик задала себе тот же вопрос, когда ее дочь появилась в доме, пылающая от гнева и без гостей, которым Чина только недавно так любезно предложила свои услуги, когда они изъявили желание побывать на плантации. Но она недолго оставалась в неведении, потому что девушка тут же объявила ей спокойно и кратко, что не намерена больше искать инвесторов для их предприятия.

– Я уверена, что Джордж Стенли не исключение из общего правила, – заявила она холодно. – И если для того, чтобы добыть деньги для плантации, необходимо терпеть подобную наглость со стороны разных испорченных типов, то я уж лучше займусь воровством!

Мальвина обеспокоено взглянула на разгневанное лицо дочери. Чина выглядела все эти дни до такой степени одинокой и несчастной, что причину теперешней вспышки она видела вовсе не в покушении на ее добродетель и даже не в страхе потерять Бадаян. Однако она никогда не была близка со своей дочерью и потому не смела надеяться, что Чина доверится ей.

– Боюсь, что ты права, дорогая, – это все, что смогла она сказать в ответ. – Теперь, когда у плантации такая плохая репутация, я не думаю, чтобы кто-то действительно решил вложить в нее деньги.

Чина с грустью увидела, как лицо матери мгновенно осунулось и заострилось. Повинуясь внезапному порыву, девушка обняла ее за шею:

– Не стоит расстраиваться, мама, – произнесла она быстро. – Мы придумаем еще что-нибудь, я тебе обещаю.

– Ты и впрямь так считаешь? – спросила Мальвина безо всякой надежды.

– Да, – заверила ее Чина. – Я подумываю о том, чтобы написать кому-нибудь из друзей дяди Эсмунда в Лондон. Ведь нельзя исключать того, что они захотят нам помочь. Конечно, это займет некоторое время, но сэр Джошуа, возможно, проявит на сей раз терпение и не станет требовать немедленного погашения долга, когда будет знать, что деньги уже в пути.

Мальвина просияла.

– Что за прекрасная идея, деточка! Как ты думаешь, она сработает?

– Должна сработать, – ответила Чина. Мальвина глубоко вздохнула, ее настроение явно улучшилось.

– Перед тем как ты вернулась из Англии, Дэймон и я говорили о том, что неплохо было бы закупить в Квантуне шелковичных червей. Ты же знаешь, тамошний шелкопряд значительно продуктивнее нашего. Если бы мы могли хоть немного увеличить производство, то уже в следующем квартале получили бы дополнительную прибыль.

– Нет, – решительно заявила Чина. – Китайский дубовый шелкопряд дает нить гораздо худшего качества, чем тутовый, и если мы начнем производить ее на Бадаяне, то у наших тканей не будет никаких преимуществ по сравнению с теми, что выпускаются в Китае или Японии. Отец никогда бы не согласился на это, и я не думаю, что стоит идти на такой шаг только из-за того, что мы не можем в данный момент найти денег на поддержание производства на нашей плантации.

– А если плантации как таковой уже нет? – Чина закусила губу и ничего не ответила.

– Не огорчайся, дорогая, – молвила Мальвина, беря ее за руку. – То, что сказала я, вовсе не так уж и плохо. Вот увидишь.

– Может быть, ты и права, – согласилась Чина с надеждой и отправилась в свою комнату, чтобы избежать встречи с возвращавшимися с прогулки гостями. Она видела в окно, как некоторое время спустя «Темпус» вышел из дока, и когда его силуэт растворился в серебряном сиянии солнца, вздохнула с облегчением. Девушка молила небо о том, чтобы впредь никогда не лицезреть отвратительного мистера Стенли.