Великолепие

Кэролайн утратила дар речи. Не может быть, чтобы он имел в виду такое! Князь, видимо, знает правду. Девушка сейчас расхрабрилась настолько, что могла бы отдаться… ему. Она закрыла глаза, понимая, что опьянела больше, чем полагала… и даже, пожалуй, больше, чем когда-либо в жизни. Кэролайн напомнила себе, что князь женат. И на очень красивой женщине. С которой не живет.

— Вы нездоровы? Или испуганы? — шепнул он.

— Испуган.

— Не бойтесь желания. Это естественное и здоровое чувство, Чарльз.

Кэролайн открыла глаза и увидела совсем близко лицо князя. Его губы были в нескольких дюймах от ее рта.

— Я… я не хочу заниматься любовью с Викторией.

— Я знаю.

Князь подсадил ее в карету и сел сам. Ливрейный слуга закрыл дверцу. В карете было тесно — слишком много места занимал Северьянов, стоявший между сиденьями и смотревший на нее сверху вниз сияющим взглядом. У Кэролайн перехватило дыхание.

Потом он опустился на бархатные подушки рядом с ней. Она молча уставилась на него.

— Я тоже не хочу заниматься любовью с Викторией, — сказал он низким, глухим голосом. — И никогда не хотел.

Кэролайн не верилось, что все это происходит на самом деле. Крупная рука князя взяла ее за подбородок.

— Я очень привязался к вам… и за такое короткоевремя.

Кэролайн растерялась.

— Ники, — наконец прошептала она.

— А как вы ко мне относитесь? — спросил он.

— Я? — Девушка судорожно глотнула воздух. — Я тоже очень привязался к вам, — ответила она, облизнув пересохшие губы.

Глаза его горели. Не успела Кэролайн опомниться, как его губы, горячие, жадные, завладели ее губами.

Глава 17

Кэролайн забыла обо всем. Забыла даже, кто она такая. Губы Северьянова были невероятно требовательны… и она не могла оторваться от них. Князь прижал ее к сиденью, а Кэролайн вцепилась в его широкие плечи. Он заставил ее губы раскрыться, и их языки соприкоснулись.

«Вот оно, неземное блаженство, — думала Кэролайн. — Он сам — неземное блаженство. — Ее руки скользнули по широким плечам и спустились вниз по мускулистой спине — О Ники!»

Князь оторвался от ее губ и замер. Она слышала, как тяжело он дышит.

— Я поддался искушению, — сказал князь.

Мысли Кэролайн путались, разбредались. Ее тело горело, как в лихорадке, и все казалось правильным, несомненным. Князь испытывал искушение, она — тоже. Безумное. Но он женат. Женатый русский князь — член царствующей семьи. А она — просто Кэролайн Браун. И Северьянов, конечно, это знал. Девушка посмотрела на него.

Золотистые глаза князя блестели.

— Вы действительно много выпили, Чарльз. Она вздрогнула.

— Я…

— Вы не хотите ни в чем признаться? — ласково осведомился Северьянов. Чтобы Кэролайн было удобнее, он подложил свою сильную руку под ее шею.

— Я…

— Чарльз? — В глазах его так и плясали веселые искорки. — Чарльз, у вас отклеилась эспаньолка.

Кэролайн улыбнулась ему, и на сердце у нее стало невероятно тепло. Именно в это мгновение она ощутила это — любовь с первого взгляда. Удар молнии. Стрелу Амура, попавшую в сердце. Девушка взглянула в золотистые глаза и растворилась в них. Сердце у нее сладко заныло. «Боже мой, я влюбилась», — в ужасе подумала она.

Он погладил ее по белокурой головке.

— Вы увидели привидение?

Кэролайн покачала головой, пытаясь прогнать ужасную мысль.

— Давно ли вы поняли?

— Что именно понял? — простодушно осведомился князь.

— Давно ли вы догадались обо всем?

Он усмехнулся.

— С самого начала. — Князь осторожно отклеил ее эспаньолку.

— С самого начала? Не может быть…

— Кэролайн, вы — женщина до мозга костей. И этого не скроешь с помощью глупого маскарадного костюма. Я видел, что вы женщина, еще тогда, когда вы шпионили за мной возле моего дома.

Она испуганно охнула и попыталась сесть.

— Значит, вы уже знали, что я женщина, когда повезли меня в бордель?

Князь покраснел, но не отвел взгляда.

— Знал. Но я полагал, что вы испугаетесь и сбежите задолго до того, как что-то произойдет.

— Я… чуть не убежала.

— К счастью, я вовремя спохватился.

Она облизнула губы. «Интересно, что он сделал бы, если бы я осталась?» Кэролайн взглянула на его чувственный рот и вцепилась руками в бархатное сиденье, ругая себя за то, что выпила слишком много вина.

— Когда вы догадались, что Брайтон — это я?

— Сразу же.

— Что еще вы знаете? — прошептала она дрожащими губами.

— Вы хотите, чтобы я сказал что-то еще? — Губы князя почти касались ее губ.

— Не играйте со мной больше, — попросила Кэролайн. Он провел губами по ее губам. Глаза его горели.

— Разве это похоже на игру? — улыбнулся князь.

— Нет, — тихо выдохнула она. — Нет, любовь — не игра И уже нет пути назад.

— И я так думаю.

Князь снова поцеловал ее, требовательно, страстно и нежно. Кэролайн вцепилась в его плечи и потянулась к нему. Он обнял ее и прижал к сиденью. Поцелуй длился бесконечно, становясь все более страстным.

— Кэролайн?

Она встретилась с ним взглядом. В его голосе слышалась властность и вместе с тем вопрос.

— Не надо.

Он овладел собой.

— Не надо — что?

— Не заставляйте меня принимать такое важное решение, когда я пьяна.

На висках у него билась жилка.

— Вы не только пишете статьи, но, кажется, и мысли читать умеете?