Великолепный джентльмен

– Трудно. – Макс нежно обнял ее и привлек к себе. Она почувствовала тепло его дыхания на щеке. – Я не хочу, чтобы ты была одна.

Понятно, что на самом деле ей не хотелось оставаться одной. Она шагнула в его объятия, вцепилась пальцами в отвороты сюртука и прижалась лбом к прохладной ткани жилета. В течение следующих нескольких минут она тихо выплакивала свои горести в его грудь, а он крепко обнимал ее, шепча на ухо какие-то успокаивающие глупости.

– Вот и все, – прошептал Макс, когда слезы наконец иссякли. – Полегчало?

Нисколько. Голова болела, глаза щипало, нос не дышал, и выглядела она, наверное, так же плохо, как чувствовала себя.

Но Анна вовсе не хотела, чтобы он думал, что его усилия были напрасны, поэтому она слегка отстранилась, показав, что может стоять без поддержки, и кивнула.

– Лгунья, – мягко произнес он. Поддерживая ее за талию, Макс подвел Анну к кушетке. – Вот сюда. Посиди со мной.

Достав носовой платок, Макс подал его Анне и сел рядом с ней.

Дрожащими руками она вытерла лицо.

– Мне ужасно жаль…

– Не стоит, – перебил он и нежно погладил ее по спине. – Из-за этого не стоит расстраиваться. – Он забрал платок и вытер ей щеку. – У меня есть младшая сестра. Ты это знала?

Она засопела и отрицательно покачала головой.

– Не уверен, что Эспли упоминал об этом. Беатрис Дейн. Думаю, она тебе понравится.

– Мы похожи? – спросила Анна.

– Ни в малейшей степени, – ответил он и улыбнулся. – Просто она очень милая, веселая, обаятельная и к тому же острая на язычок… Впрочем, полагаю, у вас все-таки есть общие черты. Когда ей исполнилось семнадцать, мой отец выдал ее замуж за старика барона, которому было почти семьдесят.

Анна поморщилась, но прикусила язык. Она считала такие браки очень несправедливыми, но, возможно, у Макса другое мнение по этому поводу. Она обсудит с ним этот вопрос позже, а пока хотела лишь, чтобы он продолжал говорить.

– Я был против, – продолжил Макс, – но когда мой отец ясно дал понять, что он не допустит возражений, я отступил. Потому что от меня этого ждали. – Макс отложил в сторону платок. – Два года спустя она приехала в мой городской дом с моей новорожденной племянницей и множеством синяков на лице.

– О!

У Анны все внутри сжалось.

– От нее ждали, что она родит наследника.

Анна не знала, что сказать. Это было ужасно, отвратительно, но, по мнению миссис Кулпеппер, было явлением распространенным, как и договорные браки, в которых никто не спрашивал мнения невесты.

– Мне жаль, – промолвила она.

– Я сожалел еще больше, поскольку ничего не сделал, чтобы воспрепятствовать этому браку.

– Но вы же помогли ей, когда она приехала к вам с дочерью, – попыталась успокоить его Анна.

– Помог, – тихо сказал он. – Выбор был небольшой. О разводе речи не шло, поскольку в этом случае девочку оставили бы с отцом. И я вновь обратился за помощью к своему отцу. И снова мне было велено не вмешиваться.

– Но вы поступили так, как считали нужным.

Макс помрачнел.

– Не совсем, иначе я проткнул бы мужа Беатрис тупым мечом и повесил бы его останки на ближайшем дереве.

– Понятно.

– Беатрис об этом и слышать не хотела, она не желала насилия. Поэтому я спрятал сестру там, где этот негодяй ее никогда не найдет. Хоть он и пытается.

– Вы в этом уверены?

– Она взяла новое имя и начала новую жизнь. – В его голосе прозвучали нотки грусти. – Мир велик.

Мир? Анна предполагала, что его сестра отправилась в Шотландию или Ирландию, ну, в крайнем случае на континент. Дальше этого ее воображение не простиралось.

– У вас нет возможности видеться с сестрой?

– Вот уже несколько лет. – Макс бросил взгляд на платок, который держал в руках. – Поездка не близкая, и потом я не могу рисковать навести на ее след мужа.

– Мне очень жаль, – тихо произнесла Анна, сожалея, что в действительности ей нечем его утешить. – Это, должно быть, очень тяжело.

– Всегда тяжело расставаться с тем, кого любишь.

Анна кивнула, подумав, что все же хорошо, когда тебя выслушает и поддержит человек, который понимает.

– Спасибо, что рассказали мне о сестре.

– Конечно. – Он откинулся на спинку кушетки. – По правде говоря, мне приятно говорить о ней.

– Это вас не печалит? – Она вдруг взгрустнула, вспомнив о миссис Кулпеппер, а ведь подруга находилась от нее не так далеко, как Макс от сестры.

– Печалит, разумеется. Но затем я вспоминаю, что ее муж довольно старый человек, к тому же снедаемый злобой. Думаю, долго он не протянет, а когда его не станет, Беатрис сможет вернуться домой. Анна никогда никому не желала смерти, но, возможно, ради Макса и Беатрис она могла бы сделать исключение.

– Не поэтому ли вы стали известны как Разочарование Макмаллин-Холла?

– Это было только начало. Сколько бы я ни размышлял об этом, я так и не смог убедить себя продолжать потакать капризам отца и ему подобным. Ни разу в своих попытках я не добился успеха, и я решил, что лучше доставлять удовольствие себе, чем переживать из-за того, что разочаровываешь других.

– И вам доставляет удовольствие проводить вечера в обществе представителей полусвета?

– Наверное, да.