Великолепный обмен: история мировой торговли

Уроженцы Новой Гвинеи, возможно, первые одомашнили сахарный тростник где-то в 8000 году до н. э. Его культивирование очень быстро распространилось на юг Китая, в Индокитай и Индию, где он хорошо рос в теплом климате. Твердый сахар впервые упоминается в исторических источниках в 500 году н. э.^{349} Позже мусульманские завоеватели и торговцы стали экспортировать и тростник, и технологию его обработки на Средний Восток и в Европу. Старая пословица гласит: «Сахар следовал за Кораном».^{350}

Однако мусульмане могли выращивать тростник лишь на нескольких узких полосах Среднего Востока и Средиземноморья, богатых водой: долина Нила, побережье Палестины, север Сицилии, Испания, Крит и несколько гористых долин рек в Марокко. Севернее слишком холодно, южнее мало воды.

Когда европейцы овладели этими территориями после 1000 года н. э., они унаследовали культивирование тростника и пристрастие к сахару. Португальцы переносили производство в новооткрытые колонии в тропической Атлантике: первым был остров Мадейра, затем Азорские острова, позже Сан-Томе, который находится недалеко от экваториальной Африки. На этих плодородных островах не возникало проблем с рабочей силой и условия для плантаций были более благоприятными, чем на Среднем Востоке или в Средиземноморье. Производителей особенно привлекал Сан-Томе, необитаемый до прихода туда португальцев в 1470 году и близко расположенный к сердцу африканской работорговли.

Но даже после того, как атлантические острова были обжиты, сахар остался предметом роскоши, так как его производство не стало настолько широко распространенным, чтобы сделать его товаром массового потребления. Производителям по-прежнему мешали две проблемы: отсутствие эффективных прессов и дефицит топлива. Первая разрешилась где-то в 1500 году, когда изобрели трехцилиндровую мельницу, которая работала от воды или от запряженных животных. Это устройство состояло из расположенных близко трех вертикальных цилиндров, им могли управлять не меньше трех мужчин. Один направлял на устройство воду или погонял животных, двое других непрерывно пропускали через цилиндры тростник. Вторая проблема, нехватка топлива, разрешилась с началом вырубки лесов на Среднем Востоке, в Европе и, вскоре, на островах Атлантики. С открытием бескрайних лесов в Новом Свете и этот последний барьер был преодолен.

После трансатлантического путешествия Колумба тростник перекочевал на испанские Канары. И вскоре распространился на все тропики Нового Света. Произошел бум производства тростника, который питал мировую экономику следующие три века. Этот «сахарный пояс» в Новом Свете, который тянулся с севера Бразилии до Суринама и далее, по всему Карибскому бассейну вплоть до Кубы, привлек большое количество европейских переселенцев, привлеченных туда относительно коротким трансатлантическим переездом, отсутствием организованного сопротивления среди местного населения и сельскохозяйственным изобилием, немыслимым на их родине.

Испанцы вскоре потеряли преимущества первопроходцев в Карибском бассейне, в Бразилии их обошли португальцы. Первым пострадал от производственного бума в Новом Свете португальский остров Мадейра. Он был не только главным источником сахарного тростника в мире до того, как открыли Новый Свет, но и главным перевалочным пунктом на пути из Бразилии в Лиссабон. Местные производители, понесшие потери из-за большого количества бразильского сахара, выброшенного на здешние рынки, требовали протекцию, и они ее получили. В 1591 году власти в Фуншале, столице острова, запретили ввоз сахара из Нового Света и наложили штрафы на нарушителей, а также припугнули их тюрьмой.

К 1591 году протекционизм уже не опоздал. Одной из причин, по которым Испания отстала в сахарной гонке, был ущерб производству Кубы, Ямайки и Пуэрто-Рико политическим давлением со стороны местных производителей Нового Света,^{351} например на Гаити.

По курсу XVI века Португалия стала еще беднее из-за растущей экономической мощи Голландии и Англии. Оба государства жаждали заполучить в свои руки богатые, обширные и плохо защищенные торговые империи, которые Лиссабон к тому времени контролировал довольно слабо. Основная борьба тогда развернулась за азиатские пряности и бразильский сахар.