Великолепный обмен: история мировой торговли

Голландия первая атаковала португальскую заморскую империю. Результат был неоднозначным. Наиболее известная неудачная попытка отобрать торговлю и территории у Португалии имела место в Южной Америке. В 1630 году Голландская Вест-Индская компания, которая была организована за семь лет до этого с целью контроля над сахарной торговлей, выбрала главной базой в Новом Свете острова в дельте на бразильском побережье, чье низинное и прибрежное расположение напоминало им родные Нидерланды. Там они построили город Маурицстад (сейчас район города Ресифи) в самой крайней восточной точке Бразилии. У них сразу же все пошло замечательно. В следующее десятилетие они завоевали почти все северное побережье Бразилии: от Маурицстада до устья Амазонки (около тысячи миль). Таким образом, они стали контролировать львиную долю мировой сахарной торговли. В XVII и XVIII веках сахар и рабство были неразрывно связаны, поэтому Вест-Индская компания стала также основным участником на рынке работорговли. Между 1636 и 1645 годами она продала не меньше 23 000 рабов только в Бразилии.

Вполне естественно, что бразильская экспедиция компании возглавлялась голландскими евреями, говорившими на португальском языке. Они не только хорошо владели языком, но также занимались продажей сахара, его переработкой и участвовали в финансовых рынках. Первые успехи компании подтвердили статус голландских евреев. Например, Вест-Индская компания, в отличие от голландской Ост-Индской компании, имела много держателей акций среди евреев. В ходе кампании в Бразилии в середине 1640-х годов более одной третьи из четырех тысяч поселенцев были евреи.

В каком-то смысле, история подстроила западню для Вест-Индской компании. За шестьдесят лет до этого в 1580 году Филипп II Испанский унаследовал корону Португалии, когда собственная португальская королевская династия пресеклась. (Для Филиппа это было вполне естественно, так как у него были португальские корни, его растили португальские куртизанки и его родной язык был также португальским. А еще он любил перефразировать известное высказывание Цезаря, говоря: «Унаследовал, купил, победил».) В результате возник союз Испании и Португалии, который оставил Бразилию и индийские колонии зависящими от испанской короны и раскололся после португальского восстания в 1640 году.

Последовавшая независимость Португалии от Испании вызвала два отрицательных последствия для компании. Первое: новый португальский король Жуан IV договорился о перемирии в 1641 году с голландским правительством и заставил компанию отказаться от экспансии и временно приостановить преследование португальских кораблей. Второе: восстание против Испании взбудоражило португальских католиков, поселившихся в Бразилии, которые вскоре восстали против протестантских и голландско-еврейских повелителей.^{352} В городах страсти накалялись. Например, многие португальские поселенцы к 1654 году снова завладели Маурицстадом, а бразильско-голландские захватчики поспешили на север, к Суринаму, Карибам и назад в Амстердам.

В течение XVII века инквизиция бушевала и в Испании, и в Португалии. К счастью для евреев, португальское начальство, захватившее Маурицстад, Франциско Баррето де Менесес, соблюдал церковное право, по которому инквизицией преследовались только новообращенные евреи по подозрению в тайной приверженности иудаизму, а вот в Испании и Португалии не наблюдалось такой дотошности в соблюдении этого предписания, там преследовали и необращенных евреев.

Двадцать три еврейских поселенца попали на голландское судно, приплывшее к испанской Ямайке, что могло стоить им их жизней. Но им повезло: испанский губернатор, не желавший разозлить Португалию или Голландию, отпустил их. Беженцам посчастливилось подняться на борт французского судна «Святая Катерина», капитан которой, выманив все, что у них было, отвез их на Манхэттен в 1654 году.^{353},[35]

Теперь можно сформулировать причины, повлекшие за собой появление в XVII веке в Нью-Йорке первых евреев: внезапное смещение товарного производства в другой конец света, неизбежный призыв к защите от старых центров производства и миграция из родных мест тех, кто обладал нужными навыками.

То, что губернатор Нового Амстердама Петер Стейвесант работал на частный концерн, казалось совершенно естественным. В конце концов, голландские заставы в Индонезии, Южной Африке и Новом Свете были фактически исключительно торговыми предприятиями. Было логично, что они должны были управляться сотрудниками компании, а не чиновниками.

К началу XVII века моряки обуздали ветры мирового океана, так что не было ничего необычного в том, что группа евреев из Амстердама появилась в Нью-Йорке, или в том, что китайский шелк приплыл в Мексику или Перу из Манилы. Однако еще одни ветры оставались не открытыми.