Великолепный обмен: история мировой торговли

Хотя семья Марко Поло владела известным торговым домом и хотя «Путешествия» включали в себя описания чужеземных нравов, товаров, костюмов и обычаев, потомки не узнают из них о подробностях международной торговли в Средние века. Возможно, недостаток количественных данных — на совести Рустикелло, опытного писателя, который не мог не почувствовать, что средневековый литературный рынок лучше воспримет истории про самосожжения супругов и города протяженностью в многие мили, чем про цены на перец или навигацию в период муссонов.[12]

* * *

Точно так же как стабильность в I—II веках, обеспеченная Римской империей и династией Хань, содействовала международной, со множеством посредников торговле между Римом и Китаем, власть империй ислама и династии Тан в VII-XIX веках стимулировала гораздо более прямые сношения между странами халифата и Китаем. Китайские источники предполагают, что ислам появился в Кантоне примерно в 620 году, почти за десять лет до смерти Пророка.^{111}

До того как китайцы изобрели магнитный компас около XII века, моряки полагались на небесную навигацию. Туман и облачность часто оказывались не менее смертельными, чем яростные штормы. Хотя со времен греков мореходы знали, как измерять широту, точное определение долготы не было возможным до XVIII века. Постоянным спутником средневекового путешественника в открытом море был страх. Об этом красочно рассказал китайский странник V века, который путешествовал в Индию и обратно:

Великий океан тянется в бескрайние просторы. Нельзя отличить восток от запада. Только наблюдая за солнцем, луной и звездами можно плыть вперед. Если погода пасмурная и дождливая, корабль плывет вперед по ветру, без точного курса. Во тьме ночи только волны видны, бьющие друг о друга, испускающие свет, как от огня.

…Купцы были исполнены страха, не зная, куда плывут. Море было глубоким и бездонным, и не было места, где они могли бросить якорь.^{112}

Как и ранее в VII веке, китайцы видели достаточно ближневосточных купцов, чтобы различать мусульман, наводняющих их порты. «По-си», или персы, с их давней традицией мореплавания в заливе, намного превосходили числом более сухопутных «таших», или арабов. Китайцы также четко отличали мир ислама от более таинственных земель, лежащих далее на восток: «Фулинь», Византийская империя, известная своими поразительными драгоценными камнями и стеклом.^{113} В 758 году в Кантоне было достаточно мусульман, чтобы захватить город, сжечь его и уплыть с добычей.^{114}

Мусульмане, особенно персы, знали Китай гораздо лучше, чем китайцы знали их. Поскольку существование до-исламской торговли Персии с Китаем не доказано, несомненно, что вскоре после разгрома персидских Сасанидов мусульманскими армиями в битве при Ктесифоне (к югу от современного Багдада) в 636 году арабские и персидские суда заходили напрямую в порты Китая. Вот пример одного из лучших описаний исламской системы мировой торговли во времена халифата, найденное в китайском документе 727 года:

По-си по природе склонны к торговле, они привыкли плавать на больших судах по [Средиземному] морю, и они заходят в Индийский океан до Цейлона, где покупают драгоценные камни… Они также ходят в страну Кун-лун [вероятно, Африка] за золотом. Они также плавают на больших кораблях в Китай прямо в Кантон за шелком и подобным товаром. Жителям нравится убивать скот. Они служат Небесам (Аллаху) и не знают закона Будды.^{115}

«По-си» основали торговые диаспоры по всему побережью Китая — большое число мусульманских торговцев, обеспечивавших растущий объем импорта и экспорта. Евреи сопровождали их или следовали по их стопам. Почти одновременно христиане-несторианцы, изгнанные за ересь из Византийской империи, но терпимые среди мусульман как «люди Писания», начали прибывать с запада по суше. Легко увидеть, как отколовшееся христианское движение, отторгнутое дикой нетерпимостью католической церкви, распространялось все дальше на более толерантном Востоке.