Великорусские сказки Пермской губернии

То приехали домой. Он говорит, что «родитель, пусти меня в поле, широко раздолье, людей посмотреть, самому себя показать!» — Приходит он на баршину; видит народу много. Приходит и говорит: «Нет ли у вас борца такого?» — Один выходит: «Давай поборемся!» — А он оговорку поимел с ним, что «братец, чтобы в просьбу не ходить, кто кому чё сделает!» — С ним взялись бороться; как поднял, тряхнул, торнул его об землю, у него и кишки вылетели, у этого человека. Однако взял так, бросил на укидку и того убил. — «Народ слабый! — говорит, — нечего его и хитить!»

Приходит домой, садился на завалину. А у него сусед был купец. Суседу стал обсказывать об этом; сусед сдивился. — «Вот бы мне такого в лавку! — говорит, — ну, не смел бы воровать другой!» — Тогда Илья Муромец согласился к нему в приказчики, нанялся за 40 червонных на месяц, чтобы семья ходила к нему обедать. Купцу хотя дорого: «Ну, на испытущу, что из него будет!» — согласился. Приводит его в лавку, рассказал, чё почём продавать. Начинает торговать, и торговля идет ему хорошая.

Купец поехал на ярманку, а он остался торговать. Купец с ярманки приезжает — товары он распродал все. — «Господин хозяин, деньги получи, а товару свежего нагружай!» — Купец тому делу сдивился, что «я 30 лет торговал, столь не выторговал, как ты выторговал в одну неделю!» — Илья Муромец не согласился сидеть в лавке, торговать: «Лучше по белому свету съездить покататься!»

Пошел он на рынок себе богатырского коня искать. Сколько он на рынке ни ходил, а как руку свою наложит, под рукой кони гнутся. Тогда он ходил по городу, приходит к священнику; у священника своробливый жеребенок есть. Этот жеребенок может под рукой под его дюжить. — «Поди, родитель, купи мне этого жеребенка у попа! Что он запросит, то и отдай!» Приходит его родитель к священнику, торгует жеребенка, а поп просит сто рублей. Этому старичку дорого показалось, приходит без жеребенка домой.

То Илья Муромец сказал: «Что ты мне, родитель, не купил?» — «Очень он дорого просит, сто рублей!» — «Если запросит он двести, и двести рублей отдай! Не пожалей, пожалуйста, купи мне этого жеребенка!» — Во второй раз приходит, батька запросил за него двести рублей, а старик ему подал двести рублей. Кое-как до двора довёл, поставил его в такой струб и ходил за ним день и ночь, кормил его. То он через два месяца почуял в себе силу, выскочил из струба и мог выворотить колодец (яму). Потом Илья Муромец скоро коня поймал, привязал коня; пошел на рынок, купил себе богатырское седло и уздечку.

Потом он простился с родителем, сел на коня, обседлал его и поехал. От царя он жил расстояние в ста верстах. Был он дома у заутрени, а между этого дела поспеть охота ему к обедне к царю. Каким родом? — Прямой дорогой, где Соловей-разбойник сидит на 12-ти дубах. Соловей-разбойник не пропускал ни конного, ни пешего, на 12 вёрст от себя не допущал; как свистнет, конь убьётся, и человек мог погинуть. Был раньше тракт, забросили его; никто не ездил, а он осмелился ехать. Приезжает он близ Соловья-разбойника. Соловей-разбойник свистнул, и конь его на коленко пал. Он своей боевой палицей бил его по бедрам. — «Что ты, травяной мешок, врагу покоряешься? Я соломенный мешок, да и то не покоряюсь!» — То конь его спрыгнул, веселее того побежал.

Подъезжает близ Соловья-разбойника, а Соловей-разбойник свистнул в весь свиск. Конь его опять поткнулся, на коленки пал. — «Что ты, травяной мешок, врагу веруешь? Я соломенный мешок, да и то врагу не верую!» — Бил его по бедрам. То конь его спрыгнул, веселее того побежал. — Тогда видит Соловей-разбойник, что он гонит, свистел лихим матом. Тогда конь на это не смотрел, летит прямо к дубам. Подогнал к дубам, натянул свой лучок, кленовой стрелой сшиб его с дубов. Привязал его к струменам, отправился к царю.

Едет он мимо его дочерей. А дочери увидали, сказали, что «тятенька нам гостинец везет». Соловей-разбойник отвечал, что «тятеньку самого везут в тороках. Вы обед про Илью Муромца исправьте; он не пожалеет и меня!» — По-скорости навешали над воротами стопудовую доску: что «мы позовем его в гости, так спустим эту доску, задавим его». — Расслушал Илья Муромец такие речи: «Некогда мне обедать разъезжать, нужно мне и к обедне поспевать!»

Приезжает прямо в монастырь, пускает своего коня в оградку, а сам заходил в Божий храм. Обедня отходит, весь народ выходит; также и богатыри выходят, видят, что у него конь в Божьем храме, в ограде, значит, непорядки! Один богатырь, увидевши Илью Муромца, берет он коня: «Как ты можешь в Божий храм завести коня? Я вот возьму тебя, как трепесну, только и было! (Как ударю и убью!)» — Илья Муромец на то осердился; ударил своей боевой стопудовой палицей богатыря — богатырь разлетелся на мелкие части.