Великорусские сказки Пермской губернии

Тогда Илья Муромец вылезал из этого гроба, Егор Златогор лег. Егор Златогор лег в гроб, ему всё равно как впилось: не долог и не широк. — «Ну-ка, Илюшенька, накрой крышку! Как придется?» — Илья Муромец накрыл крышку, все равно как и тут было, впилося. — «Теперь можешь скрывать!» — Илья Муромец стал открывать, открыть не может. Сказал Егору Златогору, что «я оторвать руками не могу!» — «Бей боевой палицей, чтобы гроб разлетелся!» — Ударил он по гробу, налетел на его обруч железный; ударил во второй раз — другой; в третий раз ударил — три обруча. — «Знать-то, Егор Златогор, тебе вечно быть в гробу! Нечего и щелкать, три обруча натянуто на тебе!»

«Пробей над моей гортанью дыру, я тебе силы дам!» — То он пробил своей боевой палицей дыру. Егор Златогор сказал: «Смотри, Илюшенька, покуль идут белые слюни, пей, а желтые пойдут — не пей!» — Пьет и чует в себе силу непомерную. Пошли слюни желтые, не стал он пить. — «Будет, Егор Златогор, мне и этой силы!» — «Возьми боёву палицу и испробуй: ударь дуб, как дуб разлетится!» — То он ударил, а дуб разлетелся на мелкие поленья сразу весь.

Тогда распростился Илюшенька с Егором Златогором, немножко отъехал и окаменел на коне: ходу не стало, Господь не попустил. А Егор Златогор окаменел в гробу. (Ведь нынче богатырей нету!) И недалеко от Невы-реки они (окаменели).

49(18). БОБА-КОРОЛЕВИЧ

Рассказал А. Д. Ломтев

Жил-был король. У короля был сынок Боба-королевич, и он пяти лет начал шутки шутить: если возьмет человека за руку, как полыснет и убьёт. Потом королю стали приносить жалобу, что «сынка своего посокроче держи». — Король этому не верил. Заставил своего сына: привезена была связь (огромная лесина) на пятёрке, велел он: «Можешь ли ты, сын, выбросить эту связь через дворец?» (Попытать захотел сына.) — «Нет ли кого за дворцом? — Убери!» — То он подходит к этой связи, взял ее в руки и бросил за дворец. Отец удивился этому делу. Приказал ее на место положить, где она лежала. Боба-королевич принес ее на место.

Приказал ему отец скласть каменный столб: только бы ему была, значит, кровать-лежанка и окошко, решетки чтобы были крепкие; форточку оставить небольшую, чтобы пищу только совать. Склали этот столб, заводит его в столб родитель, запирает в столбе его. Носила ему пищу девка-чернавка, все за ним одна ходила. Проживался он в столбе с год.

Дело было в праздник, а девка-чернавка приносила черного хлеба и пирог с рыбой; тогда Боба-королевич скричал в окно: «Девка-чернавка, сегодня день праздничный! На что ты мне чёрного хлеба ломоть несёшь?» — Сказала девка-чернавка: «Смотри, Боба-королевич, хотя пирог хорошо, ты его не ешь: он состряпан с зельями; как ты поешь, так тебя разорвет на три части. Лучше съешь черного хлеба, то будешь ты цел». — Сказал Боба-королевич: «Девка-чернавка, меня отопри, тогда мы скричим борзых кобелей, стравим этот пирог!» — Отперла; скричали борзых кобелей; борзы кобели съели пирог, их на три части розорвало. — «Я уйду без вести и не покажусь больше. Положь — на вот тебе из борзых кобелей печенку и сердце, положь на тарелку; приди в комнату, запнись, они слетят с тарелки-то; родитель прикажет собакам выбросить: собаке собачья смерть!»

Девица так и сделала. А сына велел король не в показанное место где-нибудь зарыть. Тогда она выбегала, рабочим сказала: «Скажите, что закопали, и не сказывайте про него!»

Боба-королевич отправился к Маркобруну в государство. К Маркобруну в палаты заходит; увидал Маркобрун, что он из себя красивый и молодой, мужественный. Маркобрун сказал, что «откудова ты, молодец?» — «Роду своего племени не знаю, заблудящий я человек; прими меня к себе в дети!» — Назначил Маркобрун ему имя свое. (Боба-королевич свое имя и фамилию не сказал.) У Маркобруна дочь очень хорошая была; и они жили как брат с сестрой с ней в одной комнате.

Во сновидании увиделся ему (Бобу-королевичу) сон: слышит человеческие разговоры и конный потоп. Сказал: «Сестра Маркобруновна, это что? Я во сновидании вижу: прибыли к нам много народу и конной потоп и ржание?» — Маркобруновна отвечала: «Это прибыл к нам жених за мной, Лукоперов сын, с силой и с богатырями. Если с добра папаша не будет меня отдавать, то сейчас выйдет бой, драться будут». — Сказал Боба-королевич: «Если бы мне богатырского коня и боёву палицу во сто пудов, я бы сейчас их всех замирил!» — говорит. — Сказала Маркобруновна: «Братчик, скажи мне, ты роду племени какой? А то тебя, может, убьют, так я тогда буду знать! Если скажешь, тогда я дам тебе коня!» — «Родитель у меня король, а имя его Сенбалда, правит он королевством, а меня зовут Боба-королевич».

Она взяла ключи, пошла отворила подвал, выдала ему богатырское седло и потнички и уздечку; отворила ему конюшни, дала богатырского коня. Коня он ловил, клал потнички, подтягал 12 подпруг шелковых: шелк не рвется, булат не трется, серебро не ржавеет.