Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса

Между тем с новгородским писцовым описанием конца XV в. в литературе ситуация не столь проста. В наиболее глубоком исследовании последних десятилетий об обже как единице налогового обложения в писцовых книгах Новгорода, принадлежащем Г.В. Абрамовичу, обжа реконструируется как некая обобщенная единица, символизирующая и потенциальные, и реальные производственные возможности однолошадного крестьянина. Реконструируя обжу второй половины – конца XV в., ученый вводил в нее не только пашню, но и сенокосы “меж поль”, и усадьбу с огородом и гуменником. По предположению Г.В. Абрамовича, действующая пашня в определяемой им 9-десятинной обже занимала лишь около 5 десятин в трех полях[60].

Эти разыскания можно продолжить, в частности, исследуя материалы таблиц первого тома “Аграрной истории Северо-Запада России”[61]. Речь идет об обобщенных сведениях, раскрывающих характер имущественной дифференциации крестьянства однодворных деревень, которых в Новгородских землях было великое множество. Вследствие чего они вполне репрезентируют процессы, свойственные развитию крестьянства Северо-Запада России в целом.

Несложные преобразования ряда таблиц с группировкой дворов по размерам посева (дополнение их расчетами на обжу числа копен и коробей, а также расчетами числа коробей посева на “человека”, то есть главу семьи, и на душу мужского пола) позволили выявить неожиданную и интересную закономерность.

Суть ее заключается в том, что в группах дворов с небольшими пахотными площадями (исчисленными в 1–3 коробьи) в расчете на обжу как единицу обложения приходится сравнительно меньшее количество “коробей” пашни, а в группах дворов со значительно большими пахотными площадями (7–12 коробей) на обжу приходится сравнительно большее количество “коробей”[62]. По LLI ело некой пятине разница в крайних группах достигает 1,3 раза, по Деревской пятине в 1,7 раза, а по Новгородскому уезду – в 2,2 раза.

Полагать, что многопосевные дворы крестьян облагались налогами значительно легче, чем малосеющие дворы, было бы слишком опрометчивым. И вот почему. Если наши расчеты распространить на статистику распределения сенокосных угодий, то в итоге получится по сути та же, хотя и менее выразительная ситуация (см. таблицу 1.1). Иначе говоря, там, где на обжу приходятся большие размеры пашни в коробьях, количество копен сена в расчете на обжу уменьшается. Отсюда может быть сделан довольно уверенный вывод о том, что в новгородской системе описания угодий мы имеем дело с архаичным методом “одабривания” земель. В менее плодородных местностях в обжу включали относительно большие доли пашенной земли и наоборот. Следовательно, одна и та же сумма налога на более плодородных землях взималась с меньшей площади пашни, а на более тощих пашнях с относительно большей площади пахотных угодий. То есть механизм обложения и “одабривания” земель совпадает с принципами обложения, выразительно представленными в писцовой книге 1551 г. по Бежецкой пятине. В ней есть предельно ясное разъяснение писцов: “Старые обжи положены по старому ж: пашни на обжу по 3 коробьи, и по пол третьи коробьи, и по 2 коробьи. А прибылые пашни положены в обжу по пол восьми коробьи в поле, потому что земля худа, камениста, песчата и безсенна, и безлесна, и безводна”. В 60-х годах XVI в. в этой же пятине в обжу клали и по 8 коробей, и по 10 коробей худой земли[63]. Из этого текста не только вполне очевиден сам принцип “одабривания”, скрытый за туманным термином “обжа”, но и многосторонний учет потенциала крестьянского хозяйства (учет качества сенокоса, наличия леса и воды). Однако, пожалуй, в данной связи наиболее важно другое. Возрастание степени “одабривания” пашни идет синхронно с увеличением размера высева: на крестьянский двор (и на главу семьи, и на душу муж. пола). А это означает, что размер пашни больше там, где более бесплодна земля. Кроме того, надо учесть, что принцип одабривания опирался на объем семян, высеваемых на хороших и худых землях. Естественно, по традиции на плодородных землях высев был меньше, а на худых высев был больше. Разница была полутора- и двухкратная. Большие высевь; в коробьях в писцовых книгах – это высевы на худых землях. Следовательно, весьма рискованно говорить о зажиточной группе крестьян, имеющих большие посевы, большие сборы зерна, и строить гипотезы о перспективах расслоения крестьян и т. п. Видимо, такие дворы распахивали много земли из-за того, что урожаи у них были гораздо ниже, чем у хозяйств, сеющих небольшое количество коробей зерна, то есть главный фактор урожайности был обусловлен естественным плодородием, а роль навозного удобрения была еще несущественна. При этом нетрудно понять, что, обрабатывая большие участки худых земель, крестьянин той эпохи делал это кое-как (иначе участок в 8–10 коробей на одной лошади не вспашешь).