Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса

Описание этого орудия в 1758 г. дал П. Рычков, который называет его косулей: “Косуля во всем почти подобна сохе, толико что больше. Имеет также, как и соха, два сошника. На правой стороне обыкновенно прямой, а на левой с пером или загнутой несколько к верху вместо отреза. Простым сошником землю пашет, а другим отрезает и валит все пластинами на правую сторону, токмо тоне (т. е. тоньше, – Л.М.) сабанного” (пласта, – Л.М.)[352]. И.А. Гильденштедт, как мы уже видели, описал этот тип орудия в дневниках путешествий по Украине в 1768 г., назвав его “нежинской сохой”. Можно уверенно говорить, что именно “соха с брылой” под названием “двулемешной косули” также была описана И. Комовым. Разумеется, как и все ученые-агрономы XVIII в., Комов дал весьма критическое описание этого орудия. “Что же касается до косули о двух лемешках, какия у нас в некоторых областях употребляются, она есть и для людей и для лошадей трудное и для глинистой земли вредное орудие, потому что землю в широкие глыбы режет и оныя не скоро отваливает, но загребает с собою для того (т. е. из-за того, – Л.М.), что полица не довольно назад отогнута, но торчит из засошников почти прямоугольно”[353]. Двулемешное орудие могло отрезать широкую глыбу и в конечном счете отваливать только при условии функционирования резца или отреза. Но поскольку Комов все-таки толкует о левом сошнике-лемехе, то скорее всего именно этот сошник-лемех был загнут вверх или повернут вертикально и отрезал “широкую глыбу”[354]. Разумеется, двулемешная косуля хотя уже и отрезала сбоку и снизу пласт земли, но сохранила еще рыхлящую функцию сохи. Такие сохи-косули были все-таки удобными в работе, обладали сравнительной легкостью и маневренностью. Различные модификации такого типа примитивных косуль в XVIII в. распространялись в заметных масштабах там, где еще не было собственно косуль (Оренбург, Пермская, Уфимская, возможно, Вятская губ.).

Распространение усовершенствованных косуль в XVIII в. было внушительным прогрессом прежде всего в качестве обработки почвы. Это орудие было способно поднимать новину, пахать тяжелые почвы на двойной конной тяге в Ярославской и Владимирской губ., отваливать пласты вдвое шире, чем захват сохи. Косуля на тяжелых глинистых почвах проникала в глубину до 1, 5 вершков и более, радикальнее боролась с сорняками. Вместе с тем ею пахали в большинстве случаев одной лошадью, она была приспособлена к быстрому маневрированию глубины вспашки и не выворачивала подслой плодородной почвы.

Русский плуг

В русском земледелии в XVIII в. заметная и важная роль принадлежала и собственно плугу. В этот период сельскохозяйственная практика вовлекла огромное количество новых земель, бывших далеко не идеальными по своим механическим качествам. Таким образом, общий фонд тяжелых или “отягтительных” почв сильно увеличился. Там, где с крепким глинистым, иловатым или “серым суглинком” грунтом не справлялась косуля на двойной конной тяге, широко применялся колесный плуг[355]. Общее представление о таком типе орудия дает гравюра с изображением плуга, применявшегося в 60-х гг. XVIII в. в пределах Переяславль-Залесской провинции (см. рис. 5)[356]. У плуга нет розсохи, вместо нее массивная стойка, “вдолбленная” в массивную горизонтальную балку-тесину, передняя часть которой лежит на оси двухколесного передка. Стойка крепилась в балке системой клиньев и особой рамой, охватывающей балку со всех сторон. Снизу на стойку насаживался лемех-отвал, заканчивающийся внизу режущей сошниковой частью. Впереди лемеха-отвала крепился отрез в виде саблевидного широкого ножа, насаженного на деревянную основу-стойку, “вдолбленную” в балку-тесину. От колесного передка плуга по направлению к лошади шло деревянное звено, видимо, шарнирно (курком или двумя курками) соединявшееся с передком плуга. На нем крепились постромки от упряжи. На переяславском плуге не видно полицы, тут работал лемех-отвал, опрокидывавший пласт земли навзничь. Но на иных типах плугов еще, видимо, могла быть и полица. Так, в частности, И. Комов писал о принципе работы плуга следующее: “Резец глыбы отрезывает, сошник – взрезывает (т. е. подрезает снизу, – Л.М.), а полица. их отворачивает и навзничь оборачивает”[357]. Этому способствует более отлогое положение полицы, закрепленной постоянно на правый вывал земли. Такой плуг по типу был, конечно, более примитивен и близок к косуле. Тот же И. Комов указал и на недочеты российского колесного плуга. Отмечал, что плуг “для лошади несколько легче, что, когда в землю излиш-но углубиться, то пахарь рукояти вверх приподнимает, а не вниз давит, как у безколесного, отчего меньше трения бывает, но на глинистой пашне (а там плуг и применялся, – Л.М.) колесо и сошник прыгают: от сего бока у борозд будут с выемками, а дно – яминами, в коих вода будет застаиваться, что для глинистой земли очень вредно”[358].