Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса

Однако с точки зрения развития интенсификации наиболее важно появляющееся в XVIII в. троение ярового поля (т. е. здесь вновь многократная вспашка не связана с необходимостью удобрений, т. к. они вносились только под рожь). Так, в Вышневолоцком у. “землю под яровое поле троят”, в Новоторжском у. троилась вся земля кроме той, что шла под овес. Наконец, в Ржевском уезде земля под рожь и овес двоилась, “а под прочий хлеб троится”[502]. Иногда троение под яровое практиковалось в конце XVIII в. и в Костромской губ. “Когда земля, очистясь от снегу и оттаявши, начнет проветриваться, что происходит обыкновенно в последних числах апреля, тогда все под яровой хлеб приготовляемое поле поднимают, косулями, а в некоторых низких местах… плугом. И потом заборанивают. В начале мая нивы, на которых готовятся сеять, перепахивают сохами в другой раз и сеют… а иныя и в третий раз перепахивают”[503]. В Нижегородской губ. в ряде уездов было распространено как двоение (яри и озими), так и троение. Причем в удачные годы именно в этих уездах урожаи были наиболее высокими (Лу-кояновсий, Перевозский, Горбатовский уезды). В Княгининском уезде двоили поля, удобряемые навозом, а “ненавозные земли” – троили. В Почин-ковском у. не было практики удобрения навозом, но урожай повышали многократной вспашкой (“землю ничем не удобряют, а вспахивают хорошо”)[504]. На Урале в Ирбитском у. Пермской губ. на неудобряемых землях “пашут и боронят для ярового по три раза, а под озимой по два раза”[505]. В Камышловском же уезде “удобряют… тройственною перепашкою” и озимые, и яровые[506]. В Красноуфимском у. земли “ничем не удобряют кроме старательной распашки”[507]. В ряде мест Осиновского у. не удобряли поля даже в тех случаях, когда это было бы явно на пользу. Так, “по реке Ирпене… состоят степи, который б от удобрения навозом весьма были (бы, – Л.М.) плодородны, но жители по необыкновению (кусив мой, – Л.М.), также и по отдаленности никогда не удобряют, кроме самых ближайших у домов своих пашен”[508]. Как уже говорилось, в Псковской губ. пашня, идущая под лен в яровом поле, также троилась. В северных уездах Орловской губ., где пашню удобряли навозом, троили “в разные времена: весною, летом и осенью” под пшеницу (озимую и, может быть, яровую), коноплю, просо и ячмень[509].

Пахота “в свалку” и “в развалку”

В связи с многократной вспашкой в XVIII в. немаловажным стал вопрос о порядке многократной пахоты. В принципе в земледельческой практике существовало два вида пахоты: первый из них – “в свалку”, когда “поле во гряды пашут”, т. е. остаются довольно частые и глубокие борозды с симметричным склонением боковых сторон[510]. Такие поля обычно делали косулей и сохой. Они были необходимы в районах, страдающих от “мокроты”, т. е. перенасыщенного увлажнения. В этом случае сами загоны, т. е. направления борозд, были ориентированы на сток воды, а борозды делались возможно более прямыми. В Кашинском у. по окончании сева и бороньбы в некоторых случаях вдоль загонов для стока воды делали борозды в 3–4 саженях друг от друга, а иногда “не более аршина одна от другой”[511]. В других, более ровных массивах пахоты применялась пашня “развалом”; такая пашня практически не оставляла на поверхности поля борозд (они были лишь как следы от сошников в самой земле). Пашня “развалом” осуществлялась рассеканием косулей или сохой каждого предыдущего уже отваленного пласта[512]. В ровных черноземных полях, где применялась двойная вспашка, одна из них шла вдоль загона, а другая поперек[513].