Великосветский прием

– Хорхе, – с облегчением выдохнула она, – давненько мы с тобой не виделись.

У него был голос добродушного толстяка – низкий и густой:

– А кто это?

– Это Битси. Помнишь меня? Битси Ланком. Только теперь моя фамилия Думбартон. Я вышла замуж.

Ей показалось, что лучше представиться ему под вымышленной фамилией, и она по наитию выбрала название улицы, где жил Дерек Уинтроп.

Голос Хорхе выразил всю меру его удовольствия.

– Битси! Вот так сюрприз! Откуда ты звонишь?

– Сейчас я в Джорджтауне, но скоро уезжаю. Мы с мужем разбежались. Поеду в Чикаго. Скажи, есть какая-нибудь возможность получить работу у вас в «Фитце»? Опыт у меня есть: я была и буфетчицей, и официанткой.

– Наверняка что-нибудь найдется. У нас есть пара вакансий – нужны помощницы барменов.

Вот она, расплата, думала Битси. У нее кружилась голова в предвкушении возмездия. Сенатор Дерек Уинтроп получит за все сполна.

* * *

– Еще одна проблема! – объявила Долли, влетев в кабинет Александры.

– Что на этот раз? – спросила Александра, закончив междугородный разговор с Туайлой Тарп.

– Цветы, – сообщила Долли. – Помнишь, в понедельник бушевала ужасная гроза? Из-за нее в оранжерее у наших поставщиков отключилось электричество. Надо же было такому случиться! Холодильная установка до сих пор не работает. Электрики говорят, что в первую очередь обязаны обслужить жилые дома.

– Я всегда думала, что цветам нужен свет, а не электричество.

– Электричество нужно холодильным установкам, – наставительно произнесла Долли, опускаясь на стул. – Розы приходится держать при температуре не выше десяти градусов, иначе они будут слишком быстро раскрываться. А у нас еще заказаны горы белых орхидей. Кончится все тем, что наши цветы опадут.

– Не опадут. Мы позвоним в Нью-Йорк и закажем все, что нужно, в фирме «Луччи».

Шла последняя неделя перед приемом. Уже были поставлены строительные леса. Десятки монтажников и драпировщиков приступили к выполнению трудоемких работ по возведению подмостков и оформлению трех огромных бальных залов.

Переговоры с профсоюзом так и не вышли из тупика, однако адвокаты Ричарда установили контакт с федеральным судьей. Они добивались трехмесячной отсрочки выступлений. Ричард уверял Александру, что дело завершится к концу недели и никак не отразится на проведении торжественного приема.

Сейчас уже было поздно что-либо менять. Оставалось слишком мало времени.

– Уф, – вздохнула Долли, скинув итальянские лакированные туфли. На ней был зеленый льняной костюм с брюками-бермудами. – Ноги меня просто убивают. Да, насчет корзинок, Александра. Я договорилась с двумя девушками, что они помогут мне упаковывать сувениры для гостей, и завтра мы весь день будем заняты. Раз уж мы это затеяли, надо проследить, чтобы не было накладок.

Александра кивнула и добавила:

– И еще: завтра ближе к вечеру прилетает балетная труппа – нужно организовать репетицию. Завтра же надо проверить, как работают фонтаны. Сантехник клянется, что они все отлажены. И, благодарение Богу, электронная система подсветки работает безотказно. Осталось только установить прожекторы и сфокусировать их на...

– Если не случится никаких новых неурядиц... – перебила ее Долли, шевеля затекшими пальцами ног.

– Слушай, когда ты перестанешь пророчить нам неприятности? Ничего такого не случится.

– Знаю. Это уж так... Да, между прочим! – воскликнула Долли, вскочив со стула и направляясь к небольшому холодильнику. – Я, кажется, видела тут бутылочку «шабли». Давай выпьем по бокалу. Чуть-чуть развеемся.

Александра приняла у нее из рук бокал вина.

– За успех нашего вечера! – провозгласила Долли. Александра молча улыбнулась.

* * *

Рэмбо прохаживался взад-вперед перед небоскребом «Фитцджеральд тауэр», толкая перед собой тележку с букетами цветов. Вокруг него не утихала толчея, обычная для торговой части Мичиган-авеню.

Он передвигался медленно и лениво. Жарища. А ведь уже наступила первая неделя сентября. Любой нормальный человек прохлаждается сейчас в каком-нибудь баре, а он должен таскаться по улице, пока мозги не расплавятся.

Однако инструкции надо выполнять. Ему дали фотографии всех Коксов и их домашней прислуги. От него требовалось только наблюдать за входом в здание и примечать, кто когда приходит и уходит.

Мимо него прошли две дамы почтенного возраста. Одна замедлила было шаги, чтобы приглядеться к цветам. В тележке лежали георгины, гвоздики и лилии, но почти все они на жаре изрядно подвяли, и старушка быстро утратила к ним всякий интерес.

Рэмбо со вздохом развернул тележку, гадая, долго ли ему еще предстоит здесь жариться. И тут он увидел няню-англичанку и старшего парнишку Коксов – они выходили из парадного подъезда.

К высотному зданию подкатил длинный, дымчато-серый лимузин Коксов. Няня взяла Трипа за руку и повела к машине. Женщина была недурна собой; ей шло строгое синее платье безо всяких побрякушек. А пацан, подумал Рэмбо, настоящий симпатяга. Бежал вприпрыжку рядом с няней и взахлеб рассказывал что-то про школу.