Веллоэнс. Книга первая. Восхождение (СИ)

Высший строго смотрел на покровительницу:

– Не мешай. Я не отдам тебе юношу. И тем более, картину.

Все встали.

Мокошь слегка наклонилась в знак почтения.

– Буду размышлять над твоей волей, Великий. Пора заняться работой.

Покровитель, духовно беднеющий, да будет растерзан на мириады гвельтов.

С этими словами она исчезла, рассыпавшись снопами багряных искр.

По установленному порядку Гроумит и Фортуний рассеялись после

разрешения Высшего.

Старец подошел к краю чаши, оперся о каменные перила. Глаза изучали

далекий эмпирей, за которым, в невидимой человеческому взору дали, начиналась

населенная людьми земля. За семь тысяч лет род людской довел картину до

ужасного состояния, упреждая самые пессимистичные виды Творца на пару тысяч

человеческих годков. И теперь, когда оставалась сотня лет до катарсиса, перерождения, появились искры, исцеляющие обезображенное полотно. Высший, несомненно, был рад тому, что часть Его сущности пробилась в этом захудалом

мире. Вот только смущали покровители. Слишком замысловатыми казались им

планы Творца. Если Гроумит и Фортуний слушались, ожидая, что когда-то

подрастут, поймут, впитают божественные искры, то Мокошь все чаще проявляла

своеволие. Ишгар вообще оказался неспособным к милосердию. Строптивые

подростки – так бы их назвали в человеческом мире.

– Да, – вздохнул старец, – придется им в этот раз играть роли намного ниже

своих способностей.

Верховный некоторое время прогуливался по саду, наслаждаясь апельсинами и

яблоками, приятным соленым воздухом, ароматом хвои и черемухи. Вдоволь

нагулявшись, назвавшийся Рафой хлопнул в старческие ладоши и яркой вспышкой

осветил озаряемый засыпающим солнцем небосвод.

***

Пустоту коридора заполнил мерный гул шагов. Каждый раз ступни врезались в

твердый металлический пол, создавая волну звука. Пространство сжималось и, отражаясь от полукруглого гофрированного свода, обрушивало на идущего

объемное эхо.

В дверь постучали. Молодой светловолосый мужчина отложил перо, поправил

очки. Полные пальцы дробью пробежались по прозрачной поверхности стола. Стук

повторился.

– Заходи, еще с входного блока услышал.

Из поверхности стены проявлялся силуэт человека, атомы металлической

преграды раздвигались и вот, перед Сартмесом стоял прилично исхудавший парень.

Глаза светились, на смуглом лице растянулась довольная улыбка. Он привычно

махнул головой, поправляя темно-фиолетовую, потяжелевшую от дождя шевелюру.

На пол полетели брызги, ученый неприятно поморщился, пальцы опять зажали

перо, начали малевать на поверхности кристалла замысловатые графики и

формулы.

– Опять ты со своими спортивными замашками. Между прочим, с такой

комплекцией, заболеть в две секунды.

Диптрен скинул плащ, одернул затопорщившуюся рубашку. На стеллаже

горделиво занимали свои постаменты образцы породы, фигурки экспериментально

выращенных животных, макеты аппаратов – прямо-таки коллекция увлеченного

подростка. Вико Сартмес стал великолепным кабинетным ученым, создавая теории

и проводя лабораторные опыты, при этом не вполне трезво осознавал реальность за

пределами научного комплекса. «Но ведь этого и не нужно» – напомнил себе Ирэн.

Мировое Древо создавалось как площадка для наращивания интеллектуальной и

экспериментальной базы, проведения опытов. Здесь разрабатывалось множество

видов модуляторов, источники и поглотители энергии, различные биопласты.

Ученым не нужна прибыль, их мысль устремляется дальше, вслед за неведомой

химерой, они томимы жаждой познания. Вот и сейчас располневший от

неподвижной жизни сокурсник содрогается от одной мысли о внешнем мире –

холодные капли воды вызывают у него дискомфорт. «Я же практик до мозга

костей» – Диптрен тоже по праву относился к научной элите, -«каждый шаг

направляю для изменения. Мира, себя, других. Зачем голая теория, она бесполезна.

Только мозг греет. Да чувство собственного достоинства».

– А-а-а, Вик.

Ученый вздрогнул, уже позабыл, что у него гости. Обернулся, тяжело вздохнул

– опять его тянут в этот тусклый мир.

– Да, я в твоём распоряжении.

– Над чем ты сейчас работаешь?

У мужчины просветлел взгляд, на лице скользнуло одобрение. Он указал на

кристалл.

– Смотри. Извини, присаживайся. Придвинься. Видишь вот этот блок? Долгое

время наша лаборатория работала над созданием искусственной биологической

массы – мышц, тканей, костей. Удалось создать животных, даже утерянных и

привить им необходимые для существования навыки.

Он поправил очки, указательный и большой пальцы левой руки отерли уголки

губ.

– Ваши практики их отправили восстанавливать квазиестественную среду

обитания на островах. Некоторые смогли размножаться, оказались способны

выживать.

Диптрен слушал внимательно, смахнул налипшую на лоб прядь:

– Но?

Сартмес виноватым тоном произнес:

– Приспособленность эта слишком мала. Ее можно сравнить с маятником – на

изменение погоды слегка редеет, или густеет шерстяной покров, к примеру. А в

остальном… Предок и потомок абсолютно идентичны. Как клоны. Они не умеют

приобретать новые навыки, микроэволюция внутри вида отсутствует.

– И вы сейчас разрабатываете блок искусственного интеллекта? Накопления

опыта предков, передающегося с генами?