Вельвет

Михалыч открыл бардачок и достал медицинский степлер. Стиснув зубы, с щелчком скрепил раненый бок, затем правую лапу. Сознание куда-то поплыло от боли, птички заметались пуще прежнего, и Михалыч успел только упереться головой в клаксон, чтобы резкий звук вернул его в реальность.

Только бы не ошибся.

Только бы не ошибся.

Следующие несколько часов Михалыч, полупроваливаясь в небытие, гнал свой «ГАЗ» по А24. За окнами машины темнели бескрайние заснеженные поля, окантованные полосками леса; за облаками плыла луна – то появлялась, то пропадала.

Временами Михалыч смотрел на бензобак – по идее, чтобы добраться до точки, куда Зубова отвезла Софи, требовалось потратить половину топлива.

Оставалось надеяться, что преступница не сворачивала.

22 галлона из 48.

25 галлонов.

26…

Медведь уже отчаялся, когда на склоне лесистой горы вырос нежилой дом, похожий на грустное привидение. Подъехав к гравийной дорожке, Михалыч вылез из машины и, сжимая «ТТ», побрел наверх. Ветер разогнал тучи, и в свете луны здание казалось особенно жутковатым: выбитые окна, гнилые сосновые доски, следы пожара в деревянном гараже. Кто бы здесь ни жил, кончил хозяин даже не на кладбище.

С левой стороны выглянула пристройка: котельная или прачечная с ржавой, покосившейся трубой и дверью, которая открывалась на роликах.

Михалыч по наитию направился туда и со скрежетом потянул дверь вбок. Вгляделся в полумрак. Откуда-то из дыр потолка лился серебристый свет и очерчивал неуютное, грязное помещение с лопнувшим котлом. В углу, прикованная цепью к креплению, лежала вельветовая кошечка с рваной раной между ушами – там, где когда-то у нее белело пятно в форме елочного шара.

От звука шагов она вздрогнула и открыла мутные зеленые глаза. Что-то тяжелое, давившее последние дни, отлегло, отпустило Михалыча и вырвалось из него судорожным вздохом.

– К-кто?.. – сипло спросила Софи. – Ч-что вы хотите?..

– Помыться. – Михалыч прицелился и выстрелил в цепь. Софи тихо вскрикнула. – Почистить шерсть. Купить новую шляпу. К врачу сходить. Чтобы мерзавцы, будь он неладны, получали по заслугам, а хорошие звери – второй шанс.

Медведь откинул обрывок цепи, подхватил кошечку под лапы и попытался поднять. Охнув от боли, он тут же упал на колени. Посыпался наполнитель и скобы степлера – они не выдержали напряжения. Перед глазами все потемнело, и сильнее прежнего заметались синие птички.

– П-позвать тебя куда-нибудь на чашечку молока с медом, – прошептал сквозь дурноту Михалыч и снова попытался поднять Софи. – Господи, ну почему же это так сложно?

Кошечка уперлась лапками в пол и помогла ему, оттолкнулась. Они кое-как встали, перевели дух и поплелись наружу, вместе, поддерживая друг друга.

– Гречишный, – хрипло сказала Софи, и Михалычу показалось, что хоровод птичек перед глазами завертелся капельку веселее, праздничнее.

Луна освещала их путь.

Отзывы

Если вам понравилось это произведение, оставьте, пожалуйста, отзыв на странице книги в Литрес: https://www.litres.ru/andrey-sergeevich-terehov-12885089/velvet/