Венчур

– На свадьбе моя жена пообещала рожать до тех пор, пока не подарит мне сына, – рассказывает Саид. – А я обещал построить дом. Теперь у меня три дочери и сын, а своего дома нет. Получается, я брехло. А если дело выгорит и получим награду, я для своих принцесс дворец построю с вишневым садом. И на лучшее образование хватит, и на приданое…

Руслан подхватывает:

– А я бы половину денег отдал отцу. Он давно хочет изучать пути миграции древних народов, у которых еще не было письменности, совместно с археологами и лингвистами, применив данные геномной генеалогии.

Все смотрят на Антона. Почесав затылок, он произносит:

– Для меня деньги – не цель, а средство для реализации моих идей. У меня в гараже не машина, как у всех, а груда аппаратуры для тестирования всяких механизмов. Я бы создал лабораторию для испытания моих изобретений.

– А я собрал бы свою команду по раллийным гонкам, – говорит Булат. – Из предыдущей команды меня поперли из-за разбитого грузовика. Я не вписался в поворот, потому что очень хотел победить. Мне предъявили претензию, что я слишком рисковал. А если у меня будут свои машины, буду сам решать: рисковать или нет.

Очередь доходит до Тимура, он пожимает плечами:

– Я и представить не мог, что у меня может оказаться такая куча денег. Хотел бы, чтобы об этом узнала одна моя одноклассница, – ухмыльнулся он. – Ну, может быть, построил бы в горах лагерь для охотников, лучший на Памире.

Все оборачиваются к Абдулу.

– Я обещал дочке избавить ее от старика, – говорит тот на английском. – А если получим награду, попытаюсь перетащить семью в Россию или в Европу. Там куплю дом и большую фуру, стану дальнобойщиком, мир посмотрю.

– Дальнобойщик-турист-миллионер! – рассмеялся Булат.

Полковник обводит всех взглядом:

– Размечтались… Но жизни ваши – вы и решайте.

– Давайте договоримся, – предлагает Саид. – Если кто-то погибнет, а награду мы все-таки получим, его доля будет передана семье.

Все соглашаются с этим условием.

Полковник предупреждает:

– Повторю: о том, что я был в курсе вашей самодеятельности, никто не должен знать. Хотя бы для того, чтобы на свободе остался хоть один человек, который побеспокоится о вашем выкупе или о доставке ваших гробов, если что-то пойдет не так.

– То есть вы будете в резерве, – пытается шутить Антон. – Если учесть, что лучше вас этого никто не сделает, я согласен.

Все соглашаются на любое участие полковника.

– Не помешало бы учесть все возможные расклады, – говорит Бахром.

– Если машин у боевиков будет много, или вообще появятся сомнения в успехе, атаку можно и не начинать, – полагает Булат.

– В моей диссертации есть пословица, – согласен Руслан, – «Не зная броду, не суйся в воду».

– Мысли у вас правильные, все вы образованные… А я вот не доучился, – признается полковник. – Поступил в военное училище в Москве, еще в Советском Союзе, закончил третий курс уже в России. Вернулся в Таджикистан и попал прямиком на гражданскую войну – в самое пекло. И так случилось, что во время боевых операций погибли несколько моих командиров. После победы я был уже майором. Так что, – он дотрагивается до погон, – это не за штабную работу, это боевые звезды.

– Когда я учился в Душанбе, вас ставили в пример как одного из героев гражданской войны, – говорит Саид.

– На той войне погибали самые смелые… Они – герои.

Сказав это, полковник задумчиво смотрит на курьера и переходит на английский:

– Смотри, Абдул, ты заварил всю эту кашу. Если наврал, берегись! Капитан, все время держи его на мушке.

– Вы все меня еще будете благодарить, – обещает Абдул. – А я вас.

– Тимур, – полковник переводит взгляд на стрелка. – Снарядов у вас маловато, экономь.

– Буду стрелять только в крайнем случае, – подтверждает Тимур.

– Если живым Джафара взять не удастся, – полковник обводит взглядом присутствующих, – вспомните о моем сыне, завалите гада!

– Если замочим, мы вряд ли сможем доказать его причастность к теракту, – возражает Антон. – Но, если привезем гада сюда, ФСБ сможет расколоть его.

– Не могу приказать тебе, Денисов, поэтому прошу: если будут малейшие сомнения в том, что у вас получится, все отмени, а лучше не начинай!

Еще некоторое время заговорщики уточняют детали и распределяют роли. Затем полковник достает бутылку коньяка, а Руслан разливает его по рюмкам.

Бахром поднимает свою:

– Завтра трудный день. Опасный. У каждого должна быть ясная голова – всем нужно поспать. Давайте выпьем за вашу удачу, за то, чтобы остались живы, это самое главное. И простите, что меня там не будет. Я хотел бы… Сам в молодости был таким, как вы, – настырным ишаком… Теперь ваше время!

4-й день. Фатальный