Вендетта (ЛП)

На ней изящное красное платье с небольшим вырезом, заставляющим невольно заинтересоваться тем, что находится под ним. Такая форма одежды у девочек здесь всегда, будь то день или ночь. Она кладет миниатюрную ладонь на мое предплечье, слегка его сжимая, и кокетливо улыбается. Сейчас только полдень, поэтому людей почти нет, но все присутствующие не отрывают от нас глаз, с интересом наблюдая за этим обменом любезностями. Я улыбаюсь в ответ, решая воспользоваться встречей для своей пользы.

Кладу руку на ее поясницу и веду к офису, по пути опуская ладонь на задницу. Она посылает мне вопросительный взгляд и пытается отстраниться. Но я наклоняюсь и, продолжая идти к офисной двери, шепчу ей на ухо:

— Подыграй мне, и тебе больше никогда не придется спать со стариками за деньги.

Мы смотрим друг другу в глаза, и она мне незаметно кивает. И сразу ее поведение полностью меняется, она робко, но достаточно громко смеется, чтобы те, кто поблизости, могли это услышать. Потом расслабляется, позволяя мне схватить ее за задницу.

Вряд ли у кого-то возникнет сомнение по поводу того, чем мы будем заниматься внутри, особенно после того, как я запираю за нами дверь.

— Что…

Я закрываю ей рот рукой. Все заведение прослушивается, даже этот офис, где наши партнеры иногда назначают деловые встречи. Собранный материал мы используем для вымогательства и шантажа. Идея Стиви.

Я жестами показываю ей молчать и жду, чтобы она понимающе кивнула, и только потом отпускаю.

— Хочешь выпить? — спрашиваю я ее, показывая на бутылку виски на столе.

Она кивает. Я качаю головой, показывая рукой, чтобы она это озвучила.

— Виски было бы неплохо. Тебе надо немного расслабиться, — говорит она кокетливо.

Я наливаю полный стакан.

— Раздевайся, мне надо кое-чем заняться, — говорю я и качаю головой, давая понять, что не надо этого делать.

Она следит за моими перемещениями по комнате, пока я разыскиваю все три микрофона и погружаю их в янтарную жидкость. Они водонепроницаемы, я делал так раньше, поэтому когда я их выну и они высохнут, то будут совсем как новые. Все, в том числе и дядя, знают, почему я это делаю, поэтому такое поведение не будет казаться подозрительным.

Одно дело делать запись посторонних людей, говорящих о бизнесе или даже занимающихся сексом, но другое дело, если речь идет о тебе.

— Теперь можно поговорить, — говорю я, наливая второй стакан виски, и протягиваю ей. Когда она не спешит его взять, я силой обертываю ее пальцы вокруг стакана и отстраняюсь.

— Что происходит? — спрашивает она, поднося виски ко рту дрожащей рукой и делая маленький глоток. Она кривится от отвращения, но уверенно подносит его к губам снова.

— Мне надо перевезти одного друга, — говорю я.

Она останавливает руку на полпути, на ее лице застывает выражение неприкрытого ужаса.

— Это не прописано в моем контракте, — пищит она.

— Что? Нет, ты не поняла! Я не это имел в виду, — говорю веско.

Она явно расслабляется, облокачивается на стол, ставя стакан рядом, и скрещивает ноги. Потом смотрит на меня выжидающе.

— Что ж, продолжай, — она машет рукой.

Я поднимаю палец.

— Подожди секунду, — говорю я, направляясь к огромной картине на задней стене. Потом снимаю ее, открывая сейф. После того, как я ввожу правильную комбинацию на дверце, она щелкает и медленно открывается, демонстрируя стопки стодолларовых банкнот. Я беру несколько, где-то пятьдесят тысяч, и иду к ней, чтобы положить их на стол рядом со стаканом.

Она жадно следит за ними глазами. Я чувствую себя дерьмово, используя ее в своих целях, но у меня нет другого выбора.

— Я могу перевести еще больше. За это тебе надо будет только лишь подтвердить, что ты провела целый день со мной.

У меня есть оффшорный счет, о котором никто не знает, на имя Джоуи Андрэ.

Она смотрит на меня настороженно, вероятно, понимая, что бы не происходило, речь явно не о собирании цветов. Конечно же, она спрашивает:

— Что здесь происходит?

Я открываю рот, чтобы ответить, но меня прерывает звонок телефона. На экране высвечивается номер Колина.

— Да, — отвечаю я.

— Я уже тут.

— Вспомогательный офис, — сообщаю я быстро и вешаю трубку.

Несколько минут спустя раздается стук в дверь, я открываю, чтобы впустить его, и запираю снова.

Он осматривает комнату, не преминув задержать пристальный взгляд на Сорайе, и потом, нахмурившись, смотрит на стакан в ее руке.

— Эй, что происходит? — говорит он мягко. Ей.

Она со стоном выпивает оставшийся виски и ставит стакан на место, его глаза следят за каждым ее движением.

— Это — твой друг? — спрашивает она, указывая на него пустым стаканом.

— Какие-то проблемы? — уточняю я, ничего не понимая.

Она тяжело вздыхает:

— Он — клиент.

— Да, клиент, — передразнивает ее Колин высоким голосом.

Я тру лицо. Как раз то, что мне было нужно.

— Ради всего святого, можно обойтись без всей этой любовной ерунды? Речь о человеческой жизни, — говорю я, припечатывая кулаком по столу.

Они прерывают сердитый поединок взглядами и смотрят на меня.

— Прошу прощения, — говорит Колин и, глядя на Сорайю снова: — Прошу прощения, Эмбер.

— Спасибо, — говорю раздраженно. Сорайя просто печально кивает.