Венер. Все просто (СИ)

Посидели мы отлично. Душевно посидели. Хоть я и нервничал немного и не мог дождаться, когда уже можно будет свалить, тем не менее, встрече нашей был очень рад.

Дину не видел со дня их последней, надеюсь, свадьбы. А мы с ней не один год рядом провели. Столько она сделала для меня, вместе с мужем. Как сестра мне, можно сказать.

Народу немного было. Только самые близкие. Из всех присутствующих, меньше всего с Элей, наверное, общался — школьная подруга Дины. Она с мужем и пацаном, чуть старше Дары, приехала. И весь вечер рот не закрывала.

А остальные все родственники почти. Лёхи только не было из самых близких, но ему сюда пока нельзя.

— Как там он? — поинтересовалась Зубайда, когда мамы пошли детей спать укладывать, а мужики увлеклись обсуждением рабочих вопросов.

Фомин пытается вложиться в перспективное направление, как он считает, а то ему вдруг скучно стало. И, как всегда, с огоньком и азартом, рассказывает о своём новом увлечении. Я далёк от их бизнес-сферы, но даже мне его слушать интересно. Умеют же некоторые так увлечь своими идеями, что невозможно не заслушаться. И в этом он похож на Макарова. Вот эта его бешеная энергетика и харизма, точь в точь, как у отца. Ему бы в политику, лапшу на уши народу вешать. Надо будет ему идейку подкинуть…

— У меня пока живёт, под присмотром мамы и сестры. — отвлекаюсь от бурного обсуждения бизнес-планов, — мама его ещё и на дачу утащит, трудотерапией дурь из башки его будет выбивать. Ты то, что думаешь? Не простишь его? Жалко ведь парня…страдает…

— Если сейчас не расстанемся, то затянется это непонятно на сколько и не факт, что закончится хорошо. Не вижу я никаких перспектив у нас. Лучше уж сейчас, пока жизнь друг другу не поломали и не возненавидели друг друга. Ему лучше без меня будет — повзрослеет, раскроется. Он ведь парень то неплохой. Не козёл, не сволочь… — помолчала немного, — да и у меня без него больше шансов жизнь свою устроить, а то годы идут…

Обнимаю её. Знаю, что всем нужна поддержка, помощь и плечо, на которое можно опереться в трудную минуту. Даже таким сильным женщинам, как наша Родина-Мать, как мы в коллективе её, за глаза, называли.

Валера поворачивает голову в нашу сторону. Смотрит на нас: внимательно, задумчиво, серьёзно…Я его таким серьёзным и не видел никогда.

— Может его с собой забрать? — предлагаю ей.

— Забери, — откликается, как-то даже облегчённо, — если нужно будет, я помогу. Только ему не говори. И мне спокойнее будет. Буду знать, что он под присмотром. Ты сам то как? Не пьёшь сегодня ничего. Завязал? — хмыкает.

— Я перед вылетом нажрался, как свинья. Еле долетел, так плохо было. До сих пор не могу на алкоголь смотреть. — Усмехаюсь, вспоминая ночь перед вылетом, ну и сам перелёт. И проблемы свои не хочу ни с кем обсуждать, даже с ней…

— С Зоей не кипеши, — добавляет по-доброму. — Попроси Петьку помочь. Не останется ребёнок без отца, не переживай. Придумаем что-нибудь.

— Угу, — отмазываюсь…

Девчонки вернулись и все опять расселись за столом. Валера между нами втиснулся. Хохмить начал, как всегда, в стакан себе воды подливая, между делом.

Я с Диной ещё поболтал немного и домой намылился, как только стемнело. Летом у нас поздно темнеет, первый час уже — самое время. Пока доеду…

Лечу по трассе, сердце колотится, как сумасшедшее. Вроде и не боюсь, а успокоиться не могу. Остановился на развилке, чтобы отдышаться, на местности сориентироваться и настроиться на последний рывок. Разворачиваюсь уже в нужном направлении…

Дальний свет, двигающейся по встречке машины — ослепляет. Прикрываю глаза: мудило — так и хочется высказать ему всё, что я о нём сейчас думаю…

Отворачиваюсь, моргаю, чтобы восстановить зрение, готовый в любую минуту дать по газам. Машина останавливается рядом.

Присматриваюсь — Валера.

— Не передумал? — уточняет, приоткрыв окно своей «бехи».

— Нет, — мотаю отрицательно головой.

— Давай за мной тогда, знаю где колёса можно бросить, потом пешком…

— Тебе-то чего дома не сидится? — уточняю, когда останавливаемся.

— Да меня всё равно со света сживут потом, если с тобой что-нибудь случится. — переодевается зачем-то. — А так, погибну как герой, в неравной схватке с врагом. Петька памятник на могилу поставит, может, всплакнёт даже. В салон мне всё лишнее кинь, надёжнее будет. Родственникам будет что передать. — буднично так, указания раздаёт, как будто на рыбалку мы тут с ним собираемся.

Его спокойствие мне передаётся…

— Ты зачем переодеваешься? — не сдержал любопытства…

— Да у меня свои прибамбасы, не парься. Штучки — дрючки всякие. Я же, как нормальный мужик в армии служил, а не как некоторые, жопой вилял и ногами дрыгал.

— А… ну понятно теперь, — не стал заострять внимание на «вилять» и «дрыгать» — не та ситуация.

— Бегать можешь? — уточнил.

— Могу, конечно, а зачем? — удивлён. — Время есть.

— На всякий случай, вдруг придётся. Хотя вряд ли — не успеем убежать. Оптимистичен, не отнять у него этого.

Подходим к высокому забору, он ржать начинает, как идиот, конченый…