Венера Прайм

– Какое Пенни имеет отношение к делу? – Взорвался ван Кессель. – Все знают, что Фрэнк и Истрати были чем‑то увлечены вместе, но…! – Он внезапно замолчал. Его раскрасневшееся лицо побледнело.

Спарта устало улыбнулась:

– Ну, ты мог бы сказать мне об этом пораньше, ну да ладно. А теперь скажи мне вот что: ты знал, что Истрати пытался завербовать Клиффа Лейланда для участия в операциях Пенни?

– Мы здесь не подглядываем друг за другом. – Хрипло сказал Ван Кессел.

– Успокойся. Я не судья и не прокурор. – Спарта пыталась успокоить его. – Истрати, после того как Лейланд, отказался с ним сотрудничать, решил, что это хорошая идея – подбросить Лейланду наркотики туда, где их наверняка найдет служба безопасности Л‑1. Об этом он видимо похвастался Пенни, когда шаттл Лейланда уже ускорялся эстакадой. Для Пенни было очевидно, что это не просто глупая ошибка, это катастрофа, которая может поставить под удар его и его бизнес. И он устроил то, что он устроил – сбой, вывод из строя системы маневрирования шаттлом, но слава богу не до конца, как ты знаешь.

Ван Кессел проворчал:

– Это просто невероятно.

– Я предположила такое развитие событий еще до того, как попала на Луну.

Ван Кессел глубоко вздохнул:

– Полагаю, мне следует поздравить тебя.

– Не надо, я чертовски ошиблась, – сказала Спарта. – Пенни не имеет никакого отношения к неудачному запуску Лейланда.

– Он этого не делал? – Ван Кессел был совершенно сбит с толку.

– Пенни – убийца, я не думаю, что будет трудно установить, что Истрати сошел с ума и покончил с собой, потому что Пенни намеренно накачал его гиперстероидами. Он знал, что я допрошу Истрати и не мог этого допустить. Но он не ответственен за аварию шаттла.

– Тогда кто же? – Спросил ван Кессель.

– Пит Гресс.

– Гресс! – Вскричал Ван Кессел. – Но он сейчас…!

Спарта кивнула. – Да он прямо сейчас в шаттле. Он аналитик из обсерватории. Их работа заключается в поиске внеземного разума, но очевидно, что Пит Гресс готов отдать свою жизнь, чтобы внеземной разум не был обнаружен недостойными.

– Ты хочешь сказать, что Гресс пытается уничтожить обсерваторию? – Спросил Ван Кессел.

– Да это его вторая попытка.

Ван Кессел все никак не мог ничего понять:

– Какие недостойные? Какие, к черту, инопланетяне? Зачем, жертвуя жизнью, уничтожать антенны?  

– Давайте все вопросы оставим на потом. Сначала разберемся так ли это на самом деле. С ним связывались?

– Не отвечает. Возможна какая‑то неисправность.

– Дай я попробую.

Она села за пульт директора запуска и включила связь:

– Пит Гресс, это Эллен Трой из Комитета Космического Контроля. Ты думаешь, что вот‑вот умрешь. Я знаю почему. Но ты не умрешь и не выполнишь свою миссию.

Из динамиков не доносилось ничего, кроме шипения эфира.

– Доктор Гресс, ты считаешь, что твоя орбита совпадает с орбитой Лейланда или достаточно близка к ней. Но это не так, я добавила маневровыми двигателями тебе лишней скорости и ты не сможешь вносить коррективы в курс без нашего сотрудничества. Ты не попадешь в антенны.

На несколько секунд в динамиках воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками космоса. Затем раздался печальный, сухой голос:

– Ты блефуешь.

Спарта поймала взгляд Ван Кесселя. Его лицо осунулось.

– Мистер Ван Кессел, – тихо сказала она, – просто чтобы ты знал, с чем мы столкнулись: по словам моего коллеги, мистера Редфилда, Пит Гресс – представитель фанатичной секты, которая считает, что наша Солнечная система была захвачена инопланетянами в далеком прошлом и вот‑вот будет захвачена снова. Дело в том, что Гресс и его друзья действительно с нетерпением ждут вторжения. Но они стремятся сохранить все это в глубокой, тайне от остальных обитаемых миров. Они настолько фанатичны, что некоторые из них, такие как Гресс, готовы убить себя и многих других людей, только чтобы держать всех нас, все эти немытые массы, в неведении.

Глаза Ван Кесселя выпучились на его раскрасневшемся лице:

– Это самое безумное, что я когда‑либо слышал.

– Не могу не согласиться, – горячо сказала Спарта. – Но это не первый случай, когда банда маньяков жертвует собой и множеством невинных свидетелей своей веры, и я сомневаюсь, что это будет последний.

Она снова повернулась к микрофону:

– Нет, Гресс, не блефую, я сообразила о твоих намерениях примерно за две минуты до твоего старта, благодаря информации, принесенной Блейком и приняла меры. Ты не попадешь в Луну, сработали твои маневровые двигатели. Ты сможешь плыть в космосе вечно.

Из динамиков послышался голос Гресса:

– А я говорю, что ты блефуешь.

Блейк наклонился к Спарте и дотронулся до микрофона:

– Можно мне поговорить?

Она кивнула.

– Пит,  это Гай. Я принес тебе послание из святилища посвященных.

– Кто ты такой? – Гневное требование Гресса прозвучало мгновенно.

– Один из посвященных. Друг Катрины.  Уже слишком поздно. Они вмешались в запуск. Что бы с тобой ни случилось, ты не попадешь в антенны. И Гресс, теперь они знают, где искать, смысла разрушать обсерваторию нет. – Они могут найти  звезду с помощью одной тридцатиметровой тарелки на Земле.