Венера Прайм

– Ступай. Мы с тобой увидимся до твоего отъезда.

– Забудь об этом. – Она натянула шлем на голову, движение было настолько отработанным, что походило на надевание солнцезащитных очков. Задержалась в дверях, бросила на него последний обжигающий взгляд, но ничего не сказала. Повернувшись и быстро зашагав прочь, она запечатала свой лицевой щиток. Чин слышал ее мягкие шаги, как она идет по коридору, а затем спускается по лестнице на первый этаж. Он уставился через стеклянную дверь в этот тускло освещенный зеленый коридор, пытаясь собраться с мыслями.

Узкое лицо Чина было красивым, у него были прямые черные волосы, черные глаза и широкий твердый рот. Он был высоким мужчиной, стройным, сохранившим стройность (как и Лидия) за двадцать лет жизни при силе тяжести в 2,5 раза меньше земной. Это было типичное телосложение для марсиан.

Сквозь стеклянную наружную стену он заметил свет на продуваемой всеми ветрами улице – желтый свет ручного фонаря патрульного пробивался сквозь зеленое стекло. Свет возобновил свое медленное движение. Чин взглянул на часы: 20.08. – Старый Наттинг был точен, как цезиевые часы.

Чин вернулся к своему столу, сел, откинулся на спинку стула, глядя сквозь стеклянный потолок на десятки тысяч немигающих звезд.

Лидии Зеромски нужно было побыть одной, подумать как жить дальше. Она закрыла шлем и вышла прямо наружу, в морозную ночь. Лабиринт‑Сити раскинулся вокруг нее, выполненный почти сплошь из стекла. Если не считать светящейся громады межпланетного отеля «Марс» слева от нее, примостившегося на краю обрыва, единственным источником света были тусклые лампы на напорных трубах и ночные огни темных зданий – сотни маленьких светящихся сфер за зелеными стеклами. Она остановилась и обернулась. Был ясно виден человек внутри центрального купола ратуши, освещенный, как пациент в операционной, склонившийся над табличкой, углубившийся в работу. Высоко над куполом сияние огней ратуши отражалось от сводчатого песчаного холма, нависающего над городом. Она поискала взглядом Дэйра в его кабинете, свет там горел, но не было заметно никакого движения. Она повернулась и пошла, пока не подошла к краю обрыва. Остановилась, вглядываясь в темноту.

Нижний город рассыпался, как горстка кристаллов, по склону утеса. Среди его крутых лестниц, теснящихся домов и рубинового сияния ночных винных заведений двигался единственный покачивающийся желтый фонарь – старый Наттинг совершал свой обход.

Мысли Лидии были так заняты, что она почти не видела знакомую панораму, огромные скалы Noctis Labyrinthus – Лабиринта Ночи. Полосатые пласты красного и желтого песчаника в полутьме превращались в полосы черного и серого, иногда с тонким слоем ярко‑белого цвета. Белое было льдом, вечной мерзлотой, законсервированной водой, которая наполняла Лабиринт тонкими сублимированными облаками в самое теплое время. Водой, которая делала Марс обитаемым, от которой зависела вся его жизнь и торговля. Шпили и впечатляющие каменные арки вырисовывались на фоне неба, усыпанного твердыми голубыми звездами, – сотни шпилей, выстроившись неровными рядами, маршировали к горизонту, который должен был быть совсем близко, но терялся в мягкой дымке, похожей на китайскую картину тушью, в дымке висящей микроскопической пыли.

Лидия стояла тихо, почти не шевелясь, пока успокаивающийся ветер шевелил мелкий песок вокруг нее. Она заметила еще одну фигуру, стоящую и наблюдающую за небом, силуэт которой вырисовывался на фоне зарева двигателя межпланетного корабля.

Лидия знала этого человека, даже в  скафандре высокая грациозная фигура Халида Саида была легко узнаваема. Он смотрел на далекий горизонт, где мерцали два ярких огонька. Один из них, выделяясь на фоне неподвижных звезд, медленно двигался к востоку: это была «Станция Марс», раскачивающаяся достаточно высоко над планетой, чтобы поймать свет солнца. Другой тоже был странником, но он двигался слишком медленно, чтобы его движение можно было заметить за одну ночь: это была планета Юпитер. Лидии показалось, что она знает, что Халид смотрит не на Юпитер, а на что‑то далекое за пределами этой планеты, далекое, темное и невидимое, но с каждым днем приближающееся к Марсу.

Ее внимание привлекло какое‑то движение. Главный шлюз на входе в отель открылся, и на мгновение на фоне вестибюля показалась группа туристов, беззвучно смеющихся. Они немного побродили, пьяно покачиваясь, а потом нашли улицу, которая вела в нижний город. Она отвернулась, но успела заметить, что менеджер отеля последовал за ними. Это был Вольфганг Протт, человек, которого Лидия ненавидела, елейный очаровашка, у которого хватало здравого смысла держаться подальше от местных женщин, но которого редко видели без туристки под руку. Его романы длились примерно столько же, сколько средняя турпоездка. Лабиринт‑Сити – маленький городок, люди, жившие здесь, слишком хорошо знают друг друга. Они  относятся к Протту с юмором, но Лидии было трудно с этим примириться.

* * *