Венера (СИ)

— Тише, Птичка, тише, скоро всё пройдет, родная, — донесся до меня его успокаивающий шепот.

Странно, как пара слов, произнесенных этим парнем, могли меня успокоить. Он нашел свой путь к моему разуму и сердцу.

Постепенно боль отдалялась все дальше и дальше. Его руки сомкнулись на моих бёдрах, подняли меня вверх и снова опустили. Его хриплый стон вырывался из его горла, унося меня в водоворот наслаждения.

Я поцеловала его глубоко и требовательно, не переставая двигаться сверху на нём. Мы словно единый отлаженный механизм нашли свой ритм, и чувствовалось, как воздух вокруг нас становился всё более раскалённым.

Марк резко приподнялся и опрокинул меня на спину, продолжая вбиваться в меня с новой силой. Боль совсем ушла, и мне оставалось лишь получать удовольствие от процесса.

В этот момент где-то неподалеку, сидя на облачке, хлопала в ладоши богиня любви Афродита, торжествуя и великодушно верша человеческие судьбы. Она соединяла между собой части одного целого так искусно, что поистине по праву носила имя прекрасной покровительницы судьбы.

Эта сладкая мука могла продолжаться бесконечно, пока я не почувствовала волну ослепительной эйфории, обрушившуюся на меня с такой силой, что на миг потемнело в глазах. Мой оргазм забился горячей волной во всём теле, и, когда он достиг самых кончиков моих ног, моё тело выгнуло дугой и Марк, вторгнувшись в меня последний раз, задрожал, унося нас обоих в страну наслаждения. Мой вскрик плюс его хриплый стон оказались самым прекрасным звуком для моих ушей.

Наши тела содрогались в объятиях друг друга, дыхание медленно возвращалось в привычный ритм. Я переплела наши пальцы и приложила их к своей обнаженной

коже.

Марк открыл глаза и долго смотрел на меня, казалось, его сознание было далеко отсюда, и оно только-только возвращалось обратно.

— Кажется, у нас проблемы, Птичка, — я напряглась, ожидая от него продолжения, — мне тяжело дать тебе время, чтобы восстановиться, ты слишком горячая и сладкая.

Я прыснула от смеха, совершенно не ожидав услышать подобную реплику. Мне было немного боязно не понравиться своему парню в плане секса. Никто не требовал от меня знаний профессиональной проститутки, но и быть неумелым бревном перспектива не ахти. По виду парня я не без радости смогла понять, что опасения мои не оправдались.

— Это то воспоминание, которое я заберу с собой в могилу, — пошептал Марк.

Он аккуратно вышел из меня и снял презерватив, когда только успел надеть, потянулся к сумке и достал пачку салфеток. Нечто интимное было в том, как Марк приводил меня в порядок, мне было стеснительно, но парень не позволил сделать это самостоятельно, указав мне на то, что элементарная забота — это то, с чем ему по силам справиться.

Позже мы лежали с Марком в обнимку, укутавшись в тёплый плед, и продолжали любоваться звёздным дождем. Он рисовал пальцами узоры на моём плече, а я смотрела на него и ловила себя на мысли, что хочу целиком и полностью принадлежать этому мужчине, моему любимому человеку. Один единственный взгляд на него сводил меня с ума.

Все это напоминало прекрасную сказку: звездное небо с пролетающими, горящими метеоритами, потрясающий секс с любимым парнем и целая жизнь впереди. Мне казалось, что я нашла свое счастье. Увы, я никогда так сильно не ошибалась.

Глава 8

Время неслось неумолимо, день решающей гонки приближался. Хоть я старалась думать об этом меньше, но порой мысли уводили меня далеко в дебри. В такие моменты Марк ловил моё застывшее выражение лица, и казалось, что он сейчас заставит рассказать всё то, что я скрываю.

Сказать, что вся эта ситуация с Вэлом напрягала меня, значит не сказать ничего. Я искусно прятала эмоции от друзей, но от Марка, пробравшегося так глубоко под кожу, делать это было практически невозможно. В один такой вечер он не выдержал и по дороге домой завёл со мной разговор на эту тему.

— Венер, объясни мне, почему ты так нервничаешь? — ступил на опасную тропу парень.

Мне не хотелось лишний раз заваливать Марка своими переживаниями, но и отмалчиваться уже не было сил.

— У меня нехорошее предчувствие, — сказала я тихо.

Я повернулась к нему. В темноте салона автомобиля было тяжело распознать его выражение лица, но то, что он хмурится, я видела отчётливо.

— Я рядом, Птичка. Он не посмеет к тебе сунуться…

— Я волнуюсь не за себя! — прервала я его, — я беспокоюсь о тебе, неизвестно, что в голове у этого человека, и на что он готов пойти, чтобы свободно толкать свою дрянь у нас, — на одном дыхании выпалила я.

— Он не станет идти на открытую конфронтацию, ему это не на руку, — начал размышлять Марк, — ему нужно право вновь появляться на гонках, и для этого необходима публика. Ты должна понимать, что против меня на трассе у него нет шанса, моя машина мощнее, сильнее и маневреннее.

Марк протянул руку и положил мне её на шею.

— Перестань накручивать себя, всё будет хорошо, — он притянул меня к себе, поцеловал в лоб и положил мою голову себе на плечо.