Венец безбрачия

Уже два часа я лежала на кровати, прижимала к груди подушечку, мучимая позывами в туалет. Из ванной доносилось горловое пение на повышенных децибелах. «Плыви ко мне, жена моя! На солнце блещет чешуя! Люблю и хвостик твой, и спинку! Хочу, чтоб каждая икринка была похожа на меня!» Нет, такими темпами слово «вобла» я никогда не научусь говорить правильно! «Плыви ко мне, я уже засох от любви! Плыви ко мне! Иди ко мне!» — орал тритон, но что-то мне подсказывало что, не «иди ко…», а «иди от…». Ну да ладно. Я уже наслушалась про трепет паховых пластин сохнущего от любви тритона, поэтому перестала обращать внимание на туалетные серенады.

В коридоре прозвучала трель звонка, внеся некое музыкальное разнообразие. На пороге стоял хмурый мужик, сплевывая окурок. На плече у него была сумка и моток проволоки.

— Показывайте свой стояк! — прохрипел сантехник, глядя на мой потолок. — Где ванная? Пошли смотреть стояк!

Перед глазами всплыл тритон, мучимый определенной проблемой. Нет, ну я, конечно, могу водить экскурсию в личный похотливый «Дельфинарий», но за большие деньги.

— Простите, давайте попозже! — взмолилась я, выпихивая сантехника за дверь. — Смотрите, у меня с потолка течет! Так что течь в квартире выше! У меня все в порядке!

Дверь закрылась, шаги стали подниматься выше, где уже собрался боязливый соседский консилиум.

— Звоните хозяину! — раздался хриплый голос сантехника. И все дружно принялись объяснять, что хозяин как раз ждет «звонка», ибо в местах не столь отдаленных он, как в школе, на десять лет. «От звонка до звонка». И чем дальше выпускной, тем лучше для соседей, ибо сдали его именно они. Я успокоилась, отлипла от глазка и побрела в комнату, устало упав на кровать.

— Иди ко мне, жена моя! — орал тритон, страдая от неземной во всех смыслах любви.

По запросу «развод» и «тритоны» мне выпадали правила чистки аквариума и основы ухода за маленькими неприхотливыми ящерками. Мой взгляд грустно скользнул в сторону ванной. Я всегда удивлялась, что может делать мужик в ванной сорок минут? Мне за сорок минут удавалось управиться с масками, гелями, скрабами и всем остальным, а он с универсальным гелем-шампунем в одном флаконе заседает почти час! Тихо! Он что? Успокоился? Уснул? Утонул? Утопился от неземной любви?

Неумолимые позывы заставили меня мучительно повернуться на другой бок, привстать, пострадать немного, а потом залезть ногами в тапки и прокрасться в сторону ванной. В абсолютной тишине и темноте, боясь лишний раз шелохнуться, я осторожно откинула седельце, и, тут же возникло такое чувство, словно мне приспичило в гостях. По закону подлости, как только я закрываю дверь в чужой санузел, стихают все звуки, музыка и голоса. Создается впечатление, что где-то под дверью стоят хозяева и гости, приложив уши к той самой заветной дверке со щеколдой, за которой заседаю я. «А что она там делает?» — спрашивает кто-то в моем страшном сне. «Срезает струями эмаль на нашей бесценной керамике!» — шепотом отвечают хозяева. И нервно прислушиваются.

Боясь лишний раз шелохнуться, затаив дыхание, я стала натягивать трусы обратно, как вдруг меня схватили и потащили в ванну! Я зацепилась за полку, перевернула шампунь и гель для душа, звякнула расческой и завизжала.

— Тебя ждет океан нежности! — шептал тритон, покрывая мою шею поцелуями, слегка притапливая меня. Мои пальцы намертво вцепились в скользкий бортик ванны обожания! По ногам ерзало что-то холодное и скользкое, а я усиленно пыталась вынырнуть и сделать глоток воздуха, но мне его пытались перекрыть поцелуем. Инстинкт самосохранения требовал пнуть его между ног! Когнитивный диссонанс слегка растерялся. Меня снова окунули в ванну, наседая на меня всем телом и покрывая поцелуями. «Му-му!» — промычала я, пытаясь сделать вдох, вылезти и сплюнуть воду с морской капустой. Судя по запаху изо рта — Оху, точно, ел. Голод — не килька.

Несколько раз я выныривала из омута, чувствуя, как намок мой халат и как медленно соскальзывают пальцы с бортиков. Это — страсти, а не страсть! Пальцы свободной руки нащупали упавший в ванну флакон. Струя шампуня брызнула в лицо без пяти минут счастливого обладателя меня! Закашлявшись, растирая глаза, тритон несколько ослабил напор влюбленного тунца, чем я и воспользовалась, выскользнув из ванны. Бедолага сидел и кашлял пузырями, страдальчески глядя на меня одним глазом. При попадании в глаза — промыть водой! Спасибо вам, уважаемые производители, за ядреные химикаты!

— Проклятые чайки! — откашливался тритон, поглядывая куда-то вверх, пока по его лицу стекала серебристо-серая масса.

Мне показалось мало, поэтому я схватила второй шампунь и щедро вылила на голову кашляющего тритона! Высунулся из воды — лови примету к сокровищам затонувших кораблей! Мне подмигнул бреющий над закатным морем жирный и отлично покушавший баклан, как бы намекая, что гадить он хотел на такие брачные перспективы.

— Не трогай меня! — прошипела я, вооружившись освежителем воздуха и отходя на безопасное расстояние. С мокрого халата на пол лилась вода.