Венец безбрачия белого кролика

– Замечательное было время. В первой половине дня деревенские жители заставляли детей на огородах работать, сорняки полоть, жука колорадского с картофельной ботвы собирать. После обеда местные жители заваливались спать, и наступало наше время. Сейчас дети в основном у компьютеров глаза портят, а мы! Лес, речка, прятки, лапта, прыгалки, классики, чердаки, поиски сокровищ в заброшенном доме, походы ночью на кладбище… В конце августа компания распадалась, москвичи уезжали, я усаживался в библиотеке. Совсем недавно мне в голову мысль пришла: все это промысел Божий. Останься мои родители живы, не сбей их на перекрестке грузовик, я бы никогда не стал жить у дяди, не увидел его библиотеку, не попал бы в Полоскино, не познакомился с Арти, не получил бы прекрасную жену. А ведь мы с Арти надолго потеряли друг друга. Она перестала ездить в Полоскино в год окончания школы. Я, спустя время, женился на Екатерине. Наступил на те же грабли, что и мой дядя Андрей Викторович. Катя показалась мне тихой, любящей. Но спустя некоторое время после свадьбы у нее начались истерики, скандалы. Я в то время поднимал бизнес, мотался по городам и весям, честно говоря, мало внимания супруге уделял. Ей это не нравилось и возмущало, что все деньги я вкладываю в дело, а у нее шубы нет. Ох уж эти меха! Не один брак они сгубили. У меня тоже накопились претензии, я начал подумывать о разводе, но останавливал финансовый вопрос. Придется делить все пополам. А бизнес только-только встал на слабые ножки, покачивался, его легко было убить. Решил подождать, пока окрепну. Но радости в моей жизни стало мало, домой возвращаться не хотелось. Что там меня ждет? Упреки, скандалы, плач… Детей у нас не получилось, и слава Богу. Я думал, что хорошая семья – это не мое, успокаивал себя: все так живут, кое-как терпят друг друга. А потом совершенно случайно, не поверите, в книжном магазине произошла встреча. Я стоял у полок, рассматривая книги, сделал шаг и толкнул кого-то спиной, обернулся – женщина. Она тоже повернулась. Смотрим друг на друга. Глаза у нее! Невероятные! И почему-то знакомые. Веснушки на лице разбросаны так, словно бабочка села. Когда я пятнышки заметил, сразу вспомнил, где их раньше видел, воскликнул:

– Арти!

Она ответила:

– Сеня!

Мы обрадовались неожиданному свиданию, пошли в кафе и проговорили весь вечер. Я проводил ее до дома, Арти пригласила меня в гости, она снимала крохотную квартирку. В общем, от нее я не ушел в тот вечер.

Глаголев сложил руки на груди.

– Довольно долго мы с Арти состояли в незаконной связи. Она ни разу от меня не потребовала: «Выбирай, или я, или Екатерина». Как-то раз я решил объяснить ей суть дела, заговорил о том, что мой бизнес пока не окреп. Она меня остановила:

– Сеня! Не надо. Развод сейчас тебе не выгоден, ты потеряешь средства, угробишь то, что создал. Просто потерпи.

О себе она ни слова не сказала. Ну и потом…

Семен Сергеевич взял фужер с коньяком.

– Екатерина считала себя великой актрисой. Неудачливой. На самом деле она исполняла в никому не известном театре скромные роли, мечтала о славе. Одним из ее постоянных упреков мне был: я не желаю финансировать какой-нибудь сериал, где Катя станет главной героиней. Но я не мог себе позволить подобную трату. Да и не хотел, видел, что супруга не особенно талантлива, жеманна на сцене, переигрывает, не живет на подмостках, а изображает из себя не пойми кого. Да и не поступить ей никогда в театральный вуз. Но мать Екатерины служила у ректора в помощницах. На редкость красивая была женщина, а начальник – мужчина. Ясно?

Я кивнул. Глаголев продолжал:

– И вдруг! Супруге позвонили со студии, сообщили, что ее фото в картотеке понравилось режиссеру, ей предлагают главную роль в большом проекте на несколько лет. Если ее заинтересовало предложение, то она должна прилететь в город, где должны вестись съемки. На пробы. Это чистая формальность, ее надо соблюсти, так как кино – российская реплика такого же зарубежного фильма. Иностранцы требуют пробы. Но наш постановщик уверен: Екатерина – единственная идеальная актриса на всю ленту. Если она согласна, ей пришлют билет на самолет. Ясное дело, жена кинулась собирать вещи. Почти весь гардероб в чемоданы запихнула. Никак не могла решить, во что ей нарядиться. Я увидел ее багаж и сказал:

– Не бери много, летишь ненадолго.

Она на меня с воплем налетела:

– Не лезь не в свое дело. Я звезда. У меня главная роль. А ты никто! Могильщик! Стыд сплошной!

Семен вздохнул.

– Мне не по себе стало. Вот тогда я впервые подумал: может, развестись? Бизнес, конечно, пошатнется, но ничего, я вылезу. Зачем со стервой живу? Ее только на пробы зовут, а она уже нос задрала. Повез ее в аэропорт, вот уж наслушался. Екатерина всю дорогу приятельниц обзванивала, каждой сообщала, что она теперь номер один в мировом кинематографе, врала: «Ой, журналисты мой номер откуда-то узнали! Звонят постоянно». Зарегистрировавшись на рейс, она объявила:

– У меня новая жизнь начинается, без твоих денег, жлоб тупой, проживу!

И убежала.

Семен потер затылок.