Венец безбрачия белого кролика

– Через несколько минут лайнер разбился. Причина аварии, цитирую: «Отсутствие взаимодействия в экипаже и недостатки системы его подготовки к полетам». Никто не понял, что Геннадий просил Максима открыть. Предполагали, что минеральную воду. В целях безопасности, чтобы избежать случайного отравления пилотов, многие авиакомпании запретили подавать летчикам питье в стаканах. Только в закрытой таре. Если возникнет подозрение, что емкость ранее открывали, ее нужно по прилете сдать службе безопасности. По этой же причине пилоты едят разные блюда. Если один заказал мясо, то второй ест нечто другое. Но фирма «Де-Монт» в полете никого не кормила, ни экипаж, ни пассажиров. На борту были только вода и печенье. Остальную часть диалога: «Что это?», «Так не должно быть» – отнесли к какой-то ситуации в кабине. Какой? Ответа не нашли. Почему Геннадий замолчал и не отвечал Задирайкину? Тоже не ясно. Обычно последние минуты перед катастрофой наиболее информативны для экспертов. Но в данном случае создалось впечатление, что все шло нормально, Геннадий захотел пить, не смог открыть бутылку, дал ее Максиму и… конец.

Я повернулся к Семену.

– Но если мы вспомним рассказ Варвары, то становится ясно: Крапивин решил устроить очередной розыгрыш. Оставим в стороне вопрос, уместно ли пилоту заниматься подобным. Варвара дала ему термос, который ей со строгим наказом «не открывать», вручила Артемона. Гена проснулся и попросил Задирайкина открыть контейнер. И процитируйте еще раз беседу.

Борис начал читать:

– Геннадий: Что это!

Я поднял руку.

– Крапивин ждет, что из термоса вылетит самолетик. Но вместо него появляется непонятная штука.

Борис продолжил:

– Максим: Черт-те что.

Геннадий: Так не должно быть.

Я снова остановил помощника.

– Нам понятно удивление Крапивина. Игрушки нет, так не должно быть.

Борис шевельнул мышку.

– Максим: А как должно быть?

Геннадий: Самолет…

Максим: Гена! Прекрати..! Хорош..! Ваще не смешно. Что это? Это что?»

Дальше идет нецензурная брань. Слово «самолет» эксперты отнесли к лайнеру, на котором все летели. Но мы знаем, что Крапивин ждал появления игрушки. Почему он внезапно замолчал? И более не произнес ни слова? Семен Сергеевич, через сколько минут после укуса комара Годион человек погибает?

– Минут? – воскликнул похоронных дел мастер. – Секунд. Если он в момент встречи с насекомым открыл рот, допустим, зевал, разговаривал, то обязательно получит яд в язык. Мигом пропадет речь.

– А ежели прямо в лицо вылетает стая комаров? – не успокаивался я.

– Стая комаров! – повторил владелец музея энтомологии. – Рой! Некоторые особи попадут в нос, на вдохе окажутся в легких. Это почти мгновенная смерть. Вы…

– Да! – кивнул я. – Артемона принесла Варваре термос с на редкость ядовитыми насекомыми. Геннадий, который хотел подшутить над Задирайкиным, попросил Максима открыть крышку. Но вместо игрушки вылетела стая комаров.

– Рой, – опять поправил гробовщик.

– Как ни назови, суть не меняется. – Борис отодвинул ноутбук в сторону. – Летчики скончались за считаные секунды.

Семен провел рукой по лицу.

– Арти, дорогая…

Жена вскочила и выбежала из комнаты. Семен встал.

– Господа! Прошу меня простить. Я скоро вернусь. Вам сейчас подадут чай.

Глава 44

Мы успели угоститься прекрасным напитком и съесть на редкость вкусные булочки с маком, когда Семен вновь появился в комнате.

– Супруга плохо себя чувствует, – сказал он, – более в нашей беседе участие принимать не будет. К ней едет врач. То, что вы рассказали, весьма забавно. Жаль, бездоказательно.

– Мы не успели завершить историю, – объяснил я.

– Что ж, я весь внимание, – кивнул Глаголев. – Если позволите, вопрос. При чем тут Задирайкина? Софья тоже, по вашему мнению, включена в сказочную историю с комарами?

Я поставил пустую чашку на блюдце.

– Артемона придумала гениальное решение проблемы. Она не может развестись с Филиппом.

Гробовщик потянулся к чайнику.

– И что же ей мешает? Гнев отца? С Юрием Константиновичем давно разорваны отношения. Арти выросла, она не тихая, запуганная авторитарным отцом девочка, и у нее есть я. Если мужик, который зарабатывает порнухой, посмеет…

– Вы женаты, и не на Артемоне, – напомнил я, – если Екатерина узнает об измене, вам несдобровать. Да, она недовольна мужем, зла на него. Но ревность – страшная штука. Вторая половина ринется в суд, отнимет у вас половину имущества.

– Можно пошептаться с мужиком, – возразил владелец похоронного бизнеса, – с глазу на глаз. Катерине никогда о беседе не узнать. Отец – не проблема.

Борис начал вертеть в пальцах чайную ложечку.