Венец безбрачия белого кролика

— Его папашка сбежал, все деньги с собой за кордон упер, у сыночка в кармане вошь на аркане. Голый он, но очень скоро станет богатым. Женится на дочери писателя-режиссера, тот эротические фильмы как яблоки с дерева в Сеть стряхивает. Платишь деньжата, получаешь код-пароль и зыркай кинушку. Ух ты! Фила и его тетю травили психованные пенсионеры…

Я молчал, слушал уже известную мне историю про митингующих у дома младшего Попова. Я знал, что пенсионеров нанял Юрий Константинович. Да, у Буратинова много денег. Но приятель Оли-Ярославы ошибся, у Филиппа были где-то спрятанные миллиарды. От них-то и собирался отцапать солидную долю создатель порнографии.

— Андрюша мне показал фото, — говорила тем временем Малыгина. — Я закричала: «Стой, это она». Андрей удивился: «Кто?» А я уже опомнилась, рот захлопнула. Уставилась на снимок. Девушка в шляпке с вуалью, платье красивое, жакетик, все дорогое, стоит около машины. Рядом с ней мой муж. И подпись: «Новобрачные Филипп и Артемона отбывают в свадебное путешествие».

Я не поверил Ольге.

— Вас посетила Артемона?

— Да, да, да!

— Невеста Филиппа?

— Она!

— Попросила заполнить бирку на похоронный венок, чтобы жених о вас вспомнил? — окончательно ошалел я.

— Ага! — жалобно подтвердила Ольга.

— Просто театр абсурда, — пробормотал я, — пьесы Беккета, Ионеско и Гавела, вместе взятые.

— Не понимаю, — прошептала Оля. — Вы о чем?

— И как вы поступили, узнав, что венок для гроба себе заказала на праздник сама невеста? — задал я свой вопрос.

— Заплакала. Долго рыдала. Сколько времени, не знаю, — сказала Ольга, — может, неделю. Не ела. Не пила. На диване лежала. Хотела умереть. Потом Андрей, сосед, как-то умудрился в мою квартиру войти. Меня в больницу положили. Лечили там. Пациентов монахини посещали. Сестра Амвросия, она тогда еще не была благочинной…

— Простите мою безграмотность, — сказал я. — Что такое благочинная?

Ольга звонко рассмеялась.

— Ой! Это даже малыши из воскресной школы знают: правая рука матушки-настоятельницы. Кучей дел занимается, обязанности ее все не перечислить. Мне она наставница и мать родная. Все, что сестра Амвросия велит, я выполняю.

— Ясно, — пробормотал я, — вы знаете, какова судьба Фила?

Ольга быстро перекрестилась.

— Он погиб в авиакатастрофе. Упокой Господь его душу. Каждый день молюсь о нем.

Дверь комнаты открылась, появилась сестра Амвросия.

— Поговорили?

Я встал.

— Да. Огромное спасибо.

Монахиня окинула взглядом стол.

— Ольга! Собери обрывки, выброси и ступай, помоги сестре Надежде в трапезной.

Малыгина вскочила, перекрестилась, поклонилась и стала пятиться спиной к двери.

— Ольга! Прекрати, — остановила ее благочинная, — иди нормально. Не икона я, чтобы от меня так отходить.

— Вы, сестра Амвросия, мне дороже всех на свете, — произнесла Малыгина и исчезла в коридоре.

Монахиня вздохнула.

— Не сотвори себе кумира! Знаете эти слова?

— Если память меня не подводит, это цитата из Библии, — ответил я, — одна из заповедей Моисея, которые он услышал от Бога Саваофа на Синайской горе.

— Ольге просто нужно кого-то обожать, — вздохнула Амвросия, — она не способна жить без того, чтобы не влюбиться. Без разницы в кого. Ее в детстве недолюбили, недоласкали. И вот результат. Пошли, Ванечка, я провожу вас.

— Премного благодарен, не утруждайтесь, сам прекрасно уйду, — возразил я, — у вас работы много.

Амвросия улыбнулась.

— Тебя отвести — тоже дело.

Когда мы вышли во двор, я ускорил шаг.

— Куда бежишь-то? — удивилась моя спутница. — Несешься, словно за тобой осы гонятся.

— Задерживать вас не хочу, — честно ответил я.

Амвросия остановилась.

— Ваня, дело, которое совершаешь в спешке, не благословляется, пошли нормально. Или ты замерз?

— Одет тепло, — ответил я.

— Пальтишко коротенькое, ботиночки на тонкой подошве, ни шапки, ни шарфа, ни варежек, а мороз на улице, — укорила меня старушка. — И как тебя жена из дома выпустила?

— У меня нет спутницы жизни, — объяснил я и стал ждать от монахини слов о том, что мне давно надо найти себе супругу.

Амвросия же сказала:

— Не послал Господь жену. Значит, она тебе пока не нужна. Вопрос имею. Не токмо тебе, всем его задаю. У нас кошка есть, звать ее Киса. Занемогла она. Скучная ходит. Нет ли, часом, у тебя ветеринара знакомого? Абы к кому везти не хочется.

Я открыл машину.

— У меня есть собака. И ветеринар Павел. Прекрасный специалист. Прислать вам его телефон?

— Лучше на бумажке напиши, — попросила Амвросия.

Я выполнил ее просьбу.

— Скажите Павлу, что телефон дал Подушкин.

— Спаси тебя Господь, — заахала монахиня, — гора с плеч свалилась. Запишу тебя в помянник. Ты крещеный?

— Не знаю, — растерялся я.

— Тех, кто при коммунистах родился, боялись крестить, — вздохнула Амвросия, — и понятно почему. Но к Богу можно в любом возрасте прийти.