Венец безбрачия

То же самое происходило и с Матвеем. Решившись поцеловать Юлию, он даже в глубине души не надеялся на такой отклик с ее стороны. И теперь чувствовал себя растерянным и сбитым с толку. Юлия не только не оттолкнула его, но еще и принялась сама целовать! Это было настолько невероятно, что у Матвея шла кругом голова. Так, значит, он все-таки нравится ей, и она отрицала это только из упрямства? А может, она не желала признаться в этом даже самой себе, но какая сейчас разница! Главное, что она, наконец, сменила гнев на милость, и теперь он держит ее в своих объятиях, наслаждаясь вкусом ее губ и с каждым мгновением все больше теряя голову.

— Никогда не думал, что простые поцелуи могут свести человека с ума! — прошептал Матвей.

Его пальцы, ласкавшие золотистые локоны, натолкнулись на шелковый шарф, и Матвей нетерпеливо сдернул его с головы Юлии. На какое-то время он застыл, погрузив лицо в ее волосы и с наслаждением вдыхая их нежный аромат. А затем, придерживая Юлию за спину, осторожно опустился с ней на одеяльце. Она не воспротивилась, когда он уложил ее на спину и принялся осыпать жаркими ласками и поцелуями. Ее глаза были закрыты, руки раскинуты в стороны, с пересохших губ то и дело срывались стоны, от которых у Матвея мутился рассудок. Он знал, что заходит слишком далеко и должен немедленно остановиться, но у него не было никаких сил, а тем более — желания. Он любил Юлию всем сердцем и безумно хотел ее — так, как еще никого и никогда. Почему же он должен мучить себя, если его намерения серьезны и честны?

Отмахнувшись от сомнений, Матвей попытался стянуть с Юлии платье. И внезапно с досадой обнаружил, что сделать это не так-то легко. Крохотные крючки не слушались его пальцев, а накрахмаленные юбки топорщились и никак не хотели укладываться в удобное положение. Когда же Матвей, наконец, добрался до панталон Юлии, ему пришлось сделать небольшую передышку, чтобы вытереть взмокший от усилий лоб.

— Проклятая современная мода! — невольно вырвалось у него в сердцах. — Столько лишней одежды, уму непостижимо!

— Ст-только лишней одежды? — переспросила Юлия, открывая глаза и недоуменно глядя на Матвея. А затем вдруг порывисто оттолкнула его, вскочила на ноги и принялась суетливо приводить в порядок прическу и платье.

Сердце Матвея сжалось от тревожного предчувствия, а затем забилось с такой частотой, что стало трудно дышать. Боже правый! Он, должно быть, сошел с ума, если мог решиться на такое! С чего он взял, что Юлия жаждет заняться с ним любовью?! Она всего лишь хотела с ним целоваться, а о чем-то другом, конечно, и не помышляла. Как он мог забыть, что она невинная девушка, а не одна из тех особ, с которыми он привык иметь дело за последние годы? Матвей не находил себе оправданий и… не знал, что теперь делать.

— Значит, решили бескорыстно помочь мне, да? — обвиняющий взгляд Юлии впился в лицо Матвея. — И ваши намерения исключительно чисты и благородны?

— Послушайте, Юлия! — умоляюще воскликнул Матвей. — На самом деле, все не так…

— Да вы законченный негодяй! — яростно перебила она. — Заморочил мне голову своими рассуждениями, а затем улучил момент и едва не лишил меня невинности! — она замолчала, пытаясь совладать с душившим ее гневом.

— Да, — мрачно произнес Матвей, шагнув ей навстречу и пытаясь поймать ее взгляд. — Я знаю, что повел себя ужасно, и моему поступку нет оправданий. Но клянусь вам, дорогая моя, это получилось… случайно! Когда я ехал сюда, у меня и в мыслях не было ничего такого, поверьте! Просто… когда вы вдруг неожиданно ответили на мой поцелуй…

— Ответила на ваш поцелуй?! — Юлия окинула Матвея взглядом глубоко оскорбленной добродетели. — Самоуверенный наглец! Да к вашему сведению, господин Елагин, я все это время находилась в состоянии ступора и не понимала, что со мной происходит!

— И этот ступор, конечно же, был вызван моим беспримерно нахальным поведением, — в голосе Матвея невольно зазвучал сарказм. — Ну, разумеется: ведь я — первый мужчина, который осмелился заключить вас в объятия и поцеловать!

Юлия настороженно вскинула голову:

— На что вы намекаете, черт вас побери?

Глубоко вздохнув, Матвей выпрямил спину и с отчаянным вызовом посмотрел ей в глаза.

— Вы были три раза помолвлены, не говоря уж о том, что вас всегда окружала целая толпа воздыхателей. И вы хотите сказать, что до сегодняшнего дня не знали, что такое поцелуй?! — по его губам скользнула колко-ироничная усмешка. — Простите, моя дорогая, но я отказываюсь этому верить!

Не отвечая, Юлия подняла с травы шарф и торопливо обмотала его вокруг головы. Затем повернулась к Матвею и вежливо-отстраненным голосом сказала:

— Прощайте, господин Елагин. Надеюсь, что наши жизненные пути больше никогда не пересекутся.

После этих слов она повернулась к Матвею спиной и быстро направилась в сторону дома. Но внезапно Матвей догнал ее и преградил ей дорогу: