Венец Бога Справедливости

Для Антонио это восклицание и последующая заминка были прямым доказательством, но, продолжая линию юноши, маг решил воспользоваться возможностью и принизить престолонаследника Каримэны.

— Не поймите неправильно, но это достаточно сложно объяснить, и понять…

Сам не зная как, Георг выдавил из себя:

— Что ж, не буду с вами спорить: вам виднее, — вдобавок он невинно развел руки и даже слегка улыбнулся.

В отношениях Георга и Антонио наблюдалась взаимная неприязнь: и если первого возмущали скрытность и молчание, то второго уже сама эта подозрительность, постоянные насмешки, подтексты. Иногда Георг просто вскипал: "Да кто он такой, чтобы мне это говорить?!" Но, но данное положение не позволяло юноше выражать какое-либо недовольство, и оставалось только зло пнуть ногой подвернувшийся камень. Хотя во многом служба Георгу в прямом смысле нравилась, пришлось, конечно, не замечать постоянных замечаний, типа: "Мальчишка!"; "Да у него еще молоко на губах не обсохло!" (Хотя последнее замечание едва ли вообще могло обидеть дракона, вот тэнийца, да). А, не заметив, спокойно делать то, что нужно.

Антонио и Георг проследовали в зал Ароса, где как раз лежало то, на что маг возлагал большие надежды: книга Бриана (одного из служителей Магического Огня). Она фиксировала любые попытки разрушить магический замок как снаружи, так и изнутри. С виду книга Бриана выглядела как самая настоящая книга, только подойдя ближе, можно было увидеть слишком большую обложку, на которой при помощи магических рун объяснялась суть работы книги, причем сейчас она выполняла далеко не единственную свою функцию. Без труда прочел это Георг, но ничего не подозревая о замысле Антонио, лишь позавидовал: такой книге уместней было бы лежать в Долине Времен Года, а не в музее, где она сама, едва ли не большая ценность, чем весь дворец Тэнии. О месторасположении творения Бриана шли жаркие споры, но король Риданы упорно удерживал его у себя. Что оставалось правящему совету Долины? Не войной же идти на Ридану?

Антонио красочно рассказывал об истории музея, из этих рассказов выходило, что маги Долины вообще не там основали великий Дом, словно забыв при этом, что Ридана — моложе Долины.

— А эта книга, — улучив момент между двумя рассказами, Георг попробовал хоть чем-то прервать хвалебную оду Ридане и ее музею. — Она, должна быть волшебная?

— Конечно, юноша. А о чем, вы думаете, я вам тут рассказываю? Ведь это же и есть та самая книга Бриана!

— О! Вам очень повезло, что она оказалась здесь.

— Повезло? Да, ей просто суждено было оказаться здесь! Если бы Бриан узнал об этом, он бы искренне порадовался.

"Да, в начале бы ему только пришлось рассказать о нерожденном еще в его времена государстве, а узнай он, что книга досталась тэнийскому племени…"

— А позвольте узнать: почему на раскрытых страницах ничего нет?

— А… это… такие чернила. Бесцветные.

— Здорово!

— А в центре, раз уж спросили, о предметах зала…

"Интересно, а зачем еще ходят в музеи?"

— Так вот, звезда Ароса, по имени которой и назван этот зал. Вы, ведь, помните: я говорил вам это название в начале?

— Да вот, подзабыл уже, но вы, спасибо, напомнили. Значит, это та самая волшебная звезда, которая…

— Которую давеча просил ваш Мелибей. Прямо, каждую неделю за ней ходите! Держу пари, в национальной библиотеке скоро надо будет второй государственный музей открывать!

— Мелибей не делится со мной этим. Может, и откроют, когда-нибудь.

— Значит, вы в его делах не участвуете?

— Нет, что вы. Да я и вижу-то его не всегда. Порой, я прихожу слишком поздно, а ухожу слишком рано, так, когда же мне его расспрашивать? Да, и уместно ли мне спрашивать его о том, что не касается меня?

— Не спорю, лезть не свои дела нехорошо, вот только что есть ваши дела, а что его?

— Я вас не понимаю.

— Ну, конечно! Еще бы! Пожалуйте в следующий зал, серебряный.

Антонио миновал три зала, естественно, оставив без внимая не только их, но и боковые музейные комнаты, прямиком дойдя до конечного, Серебряного.

— Позвольте спросить, господин Антонио: почему все двери здесь арочные и большие, а эта, очень маленькая, и, извините за выражение, невзрачная?

— А, видите ли, эта дверь не ведет в музейный зал, а…. а она вообще никуда не ведет.

— Так это — иллюзия?

— Нет, почему же, комната за ней есть, но…туда лучше не ходить: там дух одного злого мага, очень злого, так что пусть она будет закрытой.

— Он что-то вроде местного стража?

— Да, что-то вроде того.

Георг невольно затаил дыхание, когда Антонио, открыв двери, отошел в сторону. Серебряный зал потому и назывался так, что стены его состояли из серебра, в глубине них помещались ракушки всевозможной формы и величины, всех мыслимых и немыслимых цветов радуги. А в центре на пьедестале, под сводом четырех мраморных дуг лежала самая главная из них, Ракушка Риданы.

— Красиво, правда?

— Да, очень. А что там такое в центре?

— Сходите, посмотрите, я вас подожду.