Венец Бога Справедливости

— Что?! — переспросила Руфина, совершенно сбитая с толку. Она не знала, как поступить: признаться или нет. Второе, оправдает Яромира, но может основательно подвести ее и это при условии, что теперь она свободна. Как отреагируют эльфийки? Хорошо, если просто промолчат, а если испугаются, будут относиться недобро и подозрительно? Путь за нее выбрал Георг, она безоговорочно последовала за ним.

— С чего ты это взял, Яромир? — спросил юноша без какой-либо наигранности в голосе, ничем не выдавая себя и внешне. Зато лицо, поза Яромира выражали целый набор эмоций: изумление, непонимание, обиду, зарождающийся гнев.

— Да, вы что? Сговорились, что ли?

— Сговорились в чем, Яромир? — холодно спросил Георг, совсем, как тогда, на болоте. — Откуда эти подозрения?

— Но…

— Дело в том, что мы спросили Яромира о перстне на его руке, — пояснила Амариллида, — он ответил, что это, действительно, тот самый перстень королевы, но снять перстень он боится, поскольку в предыдущий раз это вызвало перенос в прошлое, в храм Зору.

— Где он видел тебя, Руфина, — продолжала Лидия тихим голосом, словно говорила явную небылицу, чем, в общем-то, и были для нее оправдания мальчика.

— Абсурд, — заключил Георг, — как она, по-твоему, прожила несколько тысяч лет?

— А как же браслет? — мальчик даже встал. — Он был на ее руке, браслет узницы Тасмира, она сама мне его показывала.

— У меня… нет никакого браслета, Яромир, ты ошибаешься.

Для достоверности своих слов девушка закатала по локоть рукава кофточки, но первой неловко стало не ей, но Георгу.

— Ну, хватит! Это уже слишком, Яромир!

— Может, ты еще скажешь, что мы и в прошлом не были?

— В каком прошлом? Что за мука тебя укусила, Яромир?

Мальчика даже затрясло: да, как он может, вот так нагло все отрицать, а она, Руфина, казалось такой благородной, честной, добропорядочной.

— Ладно, успокойся, — вкрадчиво говорил Георг. — Может, тебе это просто приснилось?

— И Зору приснился, и Руфина, и ее мать, Беатрис, тоже приснилась, и Морис, и Алан! — но все доводы мальчика никого не убеждали, если только эльфиек в легком его помешательстве. Георг продолжал миротворческую позицию.

— Ладно, Яромир, пусть не приснилось. Но вообще, я так понимаю, весь сыр бор из-за перстня? Может, мы все сядем и спокойно об этом погорим? Ссориться нам ни к чему, я думаю, это все понимают.

Георг и Руфина сели — Яромир расположился у самого огня: так, по крайней мере, не надо было ни на кого смотреть.

— Ваше величество, — спокойно своим приятным голосом говорил Георг, — перстень, действительно, тот самый. Но я не уверен, что вам сейчас стоит брать его.

— Да, я… и не собиралась, просто…

— Дело в том, что перстень, так сказать, прижился на руке Яромира, и вряд ли это случайно, в конце концов, перстень сам обладает правом выбора. Хотя вполне возможно, что это был лишь шаг к возвращению, от гномов к королевской семье Идэлии.

— От гномов?! — удивленно воскликнула Амариллида. — Все эти годы он был у них или они тоже нашли его?

— Это теперь узнать сложно, вряд ли гномы сознаются в том, что они скрывали у себя перстень королевы. Хотя, может, Яромир что-нибудь сможет объяснить нам. Яромир, ты ведь разговаривал с тем гномом, Виктором, как происходила ваша встреча?

Мальчик заговорил не сразу, отвечал же холодно и монотонно. Он, действительно, ужасно обидчив, но даже и понимая это, сейчас он не пытался хоть как-то повлиять на себя и сменить тон. Нет, он будет говорить так, и ни как иначе!

— Мне очень хотелось участвовать в Играх, но по малости лет меня никто бы туда не взял. Гном Виктор предложил мне выступить за него, чтобы я спрятался под помостом и во время общего смятения, за которое он отвечал, я должен был выстрелить. Как бы в уплату он предложил мне этот перстень, я узнал его и только поэтому согласился, к тому же Дмитрий, принц Риданы, уговаривал меня. Я… мы хотели вернуть перстень в Идэлию, но я ни о каких его выборах не знал, иначе бы ни за что его не надел!

— Яромир, попробуй сейчас снять перстень, — предложил Георг, так, словно говорил о пустяках. — Не бойся, снимай его медленно, а я скажу тебе: есть магическое действие или нет.

Мальчик даже повернулся и запальчиво спросил.

— Значит, путешествие в прошлое было?

— Нет, по правде, я думаю: перстень усыпил тебя и послал эти странные видения.

Мальчик вновь демонстративно отвернулся: да, как он может так нагло врать, а все ведь ради нее, Руфины.

— Ну, что: попробуешь или боишься?

— Ничего я не боюсь!