Венец для королевы проклятых

Но вдруг послышался цокот копыт. Кавалькада всадников въехала на рыночную площадь, и Гвендилена вся сжалась от страха. Слишком уж это напомнило появление шеди-аваль в родной деревне! Правда, на этот раз всадники не выглядели столь грозными и на них не было черных плащей, развевающихся на ветру, но одинаковые бляхи на перевязях из алого бархата свидетельствовали о том, что эти люди находятся на королевской службе…

И добра от них ждать не стоит.

Завидев их, сам хозяин, Амлер, изменился в лице. Втянув голову в плечи, он даже попытался незаметно улизнуть, но не тут-то было. Один из рыцарей перегородил ему дорогу своим конем.

– Куда же ты, почтенный? – осведомился он. – Разве ты не рад нас видеть? А ведь недавно называл нас своими благодетелями!

Он подбоченился и с усмешкой наблюдал, как Амлер, стараясь сдержать дрожь в коленях, неуклюже кланялся, бормоча слова оправдания:

– Уверяю вас, господин Гирард, я и в мыслях не держал избегать вас! Просто… – он беспомощно оглянулся вокруг, словно ища поддержки, – просто я уронил монету и хотел ее найти!

Неизвестно откуда в руках у него появился золотой. Амлер поднял его, показывая всем, и радостно улыбнулся, словно и впрямь отыскал пропажу.

– Закатилась под помост… Верно, думала сбежать от папаши Амлера? Ну уж нет, от меня еще никто не сбегал! А кто сбегал – сильно жалел об этом, – бормотал он, будто разговаривая сам с собой, – теперь я нашел тебя благодаря господину Гирарду, и было бы только справедливо…

Он протянул монету на раскрытой ладони, всадники захохотали, но тот, кого он называл Гирардом, кажется, вовсе не настроен был шутить… Или рассчитывал получить гораздо больше.

– Прекрати паясничать, Амлер. Ты торгуешь, богатеешь… Но забываешь, кому обязан этим!

Толстяк как будто даже обиделся.

– Как вы можете говорить такое, почтенный Гирард! – произнес он. – Я делаю все что могу, даже больше! Верите ли, приходится торговать себе в убыток… Эти дармоеды обходятся мне дороже, чем стоят сами!

– Кого ты хочешь обмануть, старый лис? Тебе не удастся разжалобить даже собственную мать! Разве для этого доблестные шеди-аваль, стражи порядка и законности, доверяют тебе, ничтожному, распродавать достояние врагов короны?

– Я исправно плачу налоги королю! – Амлер даже чуть приосанился. – Извольте посмотреть, у меня есть охранная грамота с гербовой печатью!

Он вытащил из-за пазухи пергамент с большой сургучной печатью и торжествующе помахал им в воздухе, но всадника это вовсе не впечатлило.

– Этого недостаточно, Амлер! Ты не платишь налогов в казну принца Хильдегарда, нашего повелителя!

Амлер помолчал и осторожно спросил, искоса глядя на всадника:

– А что, разве принц Хильдегард уже стал королем? Неужто богам угодно было призвать к себе короля Людриха вместе с его старшим сыном, а я, ничтожный, не знаю об этом?

Удар хлыста чуть не сбил его с ног. Тот, кого он называл Гирардом, побледнел от гнева:

– Ты много болтаешь, Амлер. И, клянусь, дорого заплатишь за свой длинный язык!

И, обернувшись к своим спутникам, приказал:

– Эй, взять его! Все слышали, что он произносил хулу на членов королевской семьи и желал им смерти? А этих, – он указал на невольников, полумертвых от страха, – отправить в замок Кастель-Мар. Не пропадать же добру!

Глава 3

И снова был долгий путь… Правда, на этот раз не столь утомительный. То ли новые надсмотрщики оказались милосерднее шеди-аваль, то ли просто не хотели наносить урон достоянию своего господина, но к невольникам относились не в пример лучше – по крайней мере, их не били просто так. Большую часть пути Гвендилена и другие женщины проехали в телеге – пусть тряской и неудобной, но все же это было лучше, чем брести по дороге, сбивая ноги до кровавых мозолей!

Увидев издали высокие башни из розоватого камня, увенчанные изящными шпилями, девушка подумала, что, может быть, все не так уж и плохо… А когда подъехали ближе, невольно ахнула от восторга. Замок, построенный на краю скалы, казалось, парил над морем, являя собой настоящее чудо, сотворенное человеческими руками.

Когда телега въехала на задний двор, очарование рассеялось без следа. Гвендилена увидела горы отбросов, бочки и ящики, наваленные горой, клетки с домашней живностью… Кричали ослы, гоготали гуси, кудахтали куры и какие-то люди – по всей видимости, слуги – сновали туда-сюда с озабоченным видом.

Новых невольников провели в большую комнату с белеными стенами и высоким сводчатым потолком. За столом сидел мужчина средних лет с желтоватым, нездорового цвета лицом, на котором как будто навсегда застыло выражение брезгливого недовольства. Одет он был богато – в черный бархатный камзол, на груди поблескивала тяжелая золотая цепь, и Гвендилена сразу поняла, что перед ней важная персона.

Оглядев стоящих перед ним мужчин и женщин – грязных, измученных, утомленных дорогой, – он тяжело вздохнул. Даже у надсмотрщиков, сопровождающих рабов от самого Терегиста, вид был виноватый, словно у пекарей, привезших черствый хлеб, или зеленщиков, доставивших к столу высоких персон залежалые овощи.