Венец карьеры пахана

Вероника, такая близкая и одновременно такая чужая, находилась от него на расстоянии одного метра. Эта была реальность, к которой он почти успел привыкнуть. Вообще следовало что-то делать. Но вот что именно, Никита придумать не мог.

— Когда ты уедешь обратно?

Последовал небольшой вздох.

— Должна уехать через неделю, — и, посмотрев на Никиту, Вероника добавила с некоторым вызовом: — Все зависит от тебя. Я могу задержаться.

— Вот видишь… только задержаться. Насколько я понимаю, вопрос о том, чтобы остаться здесь навсегда, вообще не стоит.

— В Англии у меня все определено. Там теперь мой дом. Потом там жить все-таки проще, что ни говори, — кокетливо, как это умела делать только она, Вероника вдруг продолжила: — Уеду, если не утону в пучине страсти.

Никита оделся, устроился на диване. Вероника присела рядом. Ее комната была вполне миленьким местечком, если не думать о проблемах, которые навалились на него в последние дни. Сидели, как пионеры, взявшись за руки. Со стороны подобная идиллия могла показаться странной. Нет даже и намека на то, что каких-то несколько минут назад они очень активно предавались страсти. Хотя в таком тихом времяпрепровождении есть нечто возвышенное. Жмешься плечиком к любимому человеку и смотришь на луну.

— Опять ты за свое?

Ресницы девушки недоверчиво вспорхнули.

— О чем ты?

— Все это мне напоминает детскую игру в догонялки.

— Ну и?..

— Сама подумай, ну не могу же я гоняться за тобой по всему белому свету!

— А если я скажу, что останусь здесь с тобой навсегда, что я разочарована в своем замужестве. Что ты на это мне ответишь?

Никита нахмурился.

— Но ведь ты же не собираешься так говорить… Чего же мне тогда голову морочить? Все это совсем не так просто.

— Понятно, — с некоторой грустью протянула Вероника. — У тебя есть другая. Мне следовало понять это сразу. А у меня ты появился для того, чтобы освежить в памяти подзабытые ощущения. Ну и как, они такие же острые?

— Ты позабыла, мы с тобой встретились случайно, я даже не знал, что ты приехала. Может быть, ты меня разыскивала?

— А ты нахал.

— Извини, какой уж есть.

— Значит, нас с тобой больше ничего не связывает?

— Послушай, Вероника, дело совершенно не в этом. Сейчас я просто не имею права тебя подставлять. Ты можешь мне не поверить, но меня преследуют какие-то люди. И о том, кто они такие, я даже не имею малейшего понятия. Давай вернемся к этому разговору немного позже.

— Ты что-нибудь натворил? — в ужасе спросила Вероника.

— Нет.

— Тогда что же нужно этим людям от тебя?

Глаза у Вероники были чистые, как утренняя роса. С такого лицо только образа писать. Лишь в глубине зрачков бесовато полыхали искорки. А почему бы не признаться, что он, собственно, при этом потеряет?

— Ты знаешь, чем я занимаюсь?

Девушка безразлично пожала плечами и отвечала:

— Меня всегда это мало интересовало. Но, кажется, ты, как это у вас называется, хитник. Ищешь драгоценные камни… А-а, кажется, я поняла! Ты нашел изумруд, который у тебя хотят забрать.

— Знаешь, а ведь ты угадала, — после некоторой паузы сказал Никита.

— Но как тебе его удалось найти?

— Такая удача сопутствует не каждому, но мне повезло.

— А эти люди тебя не убьют?

Вопрос был неприятный, и на какие-то секунды Зиновьев испытал чувство растерянности.

— Нет никакого смысла меня убивать, тогда они никогда не узнают, где же находятся эти… изумруды.

— Значит, ты теперь богатый?

— Получается, что так. Мне нужно только поудачнее продать эти камушки. Правда, я не знаю, как это сделать.

— Я могу тебе чем-то помочь?

— Не думаю. Не хотелось бы в это дело втягивать еще и тебя. Ты приехала в отпуск, вот и отдыхай себе. Веселись.

Девушка прижалась к его плечу.

— Я приехала потому, что соскучилась. Продавай свои изумруды, и уедем потом куда-нибудь далеко, где нас никто не достанет.

— А как же твой муж?

— Я подам на развод.

— Не пожалеешь?

— С тех пор я многое поняла… и поумнела. Надеюсь, что буду для тебя образцовой женой. И еще очень надеюсь на то, что ты меня простил.

— Для меня это неожиданно… Давай оставим этот разговор на потом.

— Хорошо. Но я буду с нетерпением ожидать его продолжения.

Глава 11 НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ

Тридцать семь лет — это самое время для того, чтобы делать карьеру. Приятно осознавать, что твои ровесники еще числятся в майорах, а некоторые и вовсе никогда не выберутся из капитанов, а ты уже успел нацепить на погоны генеральские звезды и знаешь, что для тебя это далеко не предел.

Но генеральский мундир Виктор Ларионович Яковлев надевал только по необходимости, когда этого требовал какой-либо официальный случай. Обычно он предпочитал дорогие костюмы, которые жена привозила ему из Франции. Правда, за последний год его талия несколько расширилась, а потому пришлось отказаться от прежнего гардероба и срочным порядком отправлять супругу в Париж за обновками.