Венец одержимых. Золотые миражи Востока

– После вашего отплытия из Палестины я пошел на службу к королю Иерусалимскому Генриху Шампанскому, чей двор располагался в Акке. Несмотря на перемирие, у нас постоянно происходили стычки с сарацинами, не приводившие к чьему-либо преимуществу. В конце концов я понял, что большая война кончилась и в ней победили не христиане, и не мусульмане, а… купцы! Их караваны, пренебрегая всеми опасностями, потекли по старинным торговым путям и вновь закрутили вселенскую карусель обогащения. Я посчитал свое дело на Святой земле завершенным и вернулся в свою сеньорию во Франции.

Он посмотрел на Ренье и тепло улыбнулся:

– Твой конь с крылатым именем «Обгоняющий ветер» очень хорошо послужил мне. Он всегда был полон сил и желания победить! Часто я делил с ним последний кусок лепешки и единственный глоток воды… Он погиб от стрелы. К счастью, его смерть была мгновенной…

Глаза юноши увлажнились и в горле шевельнулся предательский ком. Робер положил на его плечо руку и сказал:

– Он заслужил такую судьбу… Не каждому из нас будет дано столь же легко завершить свой земной путь…

Де Монфор тяжело вздохнул:

– Грустно осознавать, но все наши жертвы оказались напрасными и последнее великое паломничество кончилось ничем… А ведь все начиналось очень хорошо! Христианские короли отложили свои раздоры и во имя всеконечного торжества истинной веры двинулись на Восток! Все наши надежды были устремлены к Ричарду английскому, который казался нам зерцалом, светочем и талисманом грядущего триумфа!

Ренье добавил от себя:

– Говорят, он отличался врожденным величием, редким благородством и немалой физической силой!

– Чем-чем, а гордостью и статью он мог бы соперничать с героями древности… Вот только с благородством у него как-то не заладилось! Едва попав в Палестину, он сразу же выказал себя заносчивым искателем славы. После освобождения Акки он приказал выбросить знамена австрийского герцога Леопольда в сточную канаву и тем самым нанес ему кровное оскорбление! Потом он вынудил французского короля Филиппа покинуть Палестину…

Де Монфор в волнении вскочил на ноги, прошелся вокруг стола, развел руки в стороны и признался:

– И несмотря ни на что, мы продолжали в него верить…

Робер в знак согласия покачал головой:

– Он заворожил всех какой-то магнетической силой! И даже такие тертые калачи, как мы с тобой, не задумываясь, последовали за ним…

– Мы надеялись на лучшее и рассчитывали под его началом быстро взять Святой город! К нашему несчастью, предводитель мусульман Салах ад-Дин оказался на редкость удачливым полководцем. Искусными засадами и коварными нападениями он измотал крестовое воинство на пути к Иерусалиму… И нам пришлось лишь вознести молитву Спасителю, – он истово перекрестился, – и смиренно вернуться на побережье.

– И нам еще повезло, мы-то уцелели… Кто сосчитал, сколько паломников погубил Ричард в угоду своему тщеславию?!

– Однако, почтенный Робер, у него была одна большая удача: он захватил Кипр и создал там подвластное ему королевство.

– Согласен с тобой. Это исключительно важный для христиан остров и, думаю, со временем он станет удобной базой для нападений на сарацин…

Юноша воспользовался возникшей паузой и спросил:

– А что произошло с Ричардом потом?

Де Монфор с готовностью ответил:

– Однажды до него дошли вести о начавшейся в Англии смуте и о посягательстве младшего брата на его трон. Наш герой забыл о вселенской славе и бросился спасать свою природную корону. По пути он угодил в расставленные его недругами сети, был препровожден к герцогу Леопольду и посажен им в башню. Туда, как пчелы на мед, слетелись враги Ричарда и каждый предъявил ему свои претензии. Самым тяжелым было обвинение в причастности к убийству Конрада Монферратского, хотя всем было известно, что тот стал жертвой ассасинов. Из этой, им же самим сотворенной бездны, его вытащила королева-мать Алиенора. Она безжалостно ободрала своих подданных, собрала нужные деньги на выкуп сына, спокойно приехала в логово заговорщиков и вернула Англии ее законного короля!

Ренье не смог скрыть восхищения:

– Настоящая тигрица! Кто бы еще смог столь бесстрашно вырвать своего детеныша из лап врагов?!

– Да, она совершила почти невозможное… Только вот Ричарду уже ничто не могло помочь. Он был сломлен неудачами и потерял обычную самоуверенность. Едва устроившись в Англии, он ввязался в череду мелких войн на континенте и при осаде какой-то всеми забытой крепости был смертельно ранен арбалетной стрелой. Алиенора бросилась к своему любимцу, но успела услышать лишь его последний вздох… На освободившемся троне угнездился тихушник Иоанн, а королева удалилась в аббатство Фонтевро, где вскоре скончалась. И теперь она пьет воду милосердия из райской реки забвения… Так померкло небесное сияние этого великолепного семейства…

Над собеседниками повисла тягостная пауза.

Первым нарушил молчание Ренье:

– Но ведь что-то же от них осталось?

Де Монфор оживился: