Венец терновый (2)

— Батюшка, а если турки в каземат с ранеными ворвались бы, пощадили бы они вас за смирение?!

— А я и не отдам им детей своих на растерзание. Помолились бы все, отпустил грехи, да прочел отходную. И поднес горящий фитиль — у меня там три бочонка пороха на такую беду припасено…

Глава 9

— Вот и окончена война, — Юрий внимательно посмотрел на огромный османский лагерь — не меньше Галича размерами, все заставлено повозками, шатрами, палатками. Тысячи лошадей, волов и даже верблюдов, как павших от пала и обстрела, так уже притихших, после всего того безобразия, что его войска тут учинили.

Пустив пал, стрельцы с казаками и ногайцами Мехмета сразу двинулись следом, по еще горячему пеплу. Впрочем, идти было недалеко, тридцать с небольшим лишком верст не расстояние по большому счету, османы толком опомниться не успели, как на них навалилось двадцатитысячное русское войско.

Разгром был полный — сопротивление сломлено массированным артиллерийским огнем, попытки прорыва янычар отражены ружейными залпами. Впрочем, большую часть османского воинства составляли не эти оголтелые фанатики, а, к несказанному удивлению Юрия, православные люди — валахи, греки, молдаване, сербы и болгары. Так что с ними, особенно с последними двумя народностями, удалось быстро договориться. После истребления янычар они наотрез отказались драться с единоверцами.

Так что командующему этим разно-племенным воинством Ибрагиму-паше по прозвищу «Шайтан» пришлось сдаваться. И сейчас старик стоял перед ним на коленях, склонив седую голову в степную пыль.

— Поставьте его на ноги, — негромко приказал Галицкий, и два стрельца его гвардии, подхватив пленного за руки, живо подняли турка. Юрий подошел вплотную, взял пальцами за подбородок и поднял голову — на него смотрели белесые глаза, давно похоронившего себя живым старика. Однако жалости и почтения к сединам в душе, как раньше, не появилось. Теперь мир в его глазах давно стал иным — есть свои, но чужих гораздо больше. Первых нужно всячески оберегать, а вторых беспощадно уничтожать, если с ними нельзя договориться.

— Я тебя отправлю к султану, старик, и ты усядешься на кол.

— На все воля Аллаха…

— Кисмет, я понимаю. Но могу тебя немного утешить — рядом с тобой на кол усадят и визиря. Я думал, что против меня воюют люди дальновидные, но они оказались тупицами. Ты зачем через степь полез на линию крепостей, старый дурак?! Ты что не понимал, что сам залез в ловушку, из которой тебе не выбраться?! Но ты сделал гораздо хуже — ты погубил не только свое войско, сын самого тупого ишака и ослиный помет!

Юрий провоцировал старика руганью, стараясь правильно выговаривать турецкие слова, но тот стоял совсем безучастно, никак не реагируя на грязные оскорбления.

«Крепкий старикан, таких стоит уважать. А потому он мои слова передаст в точности, не испугается — живому мертвецу смерть уже не страшна. Пусть не надолго, но османы будут введены в заблуждение касательно моих планов, а тем самым я снова выиграю время — а каждый день работает исключительно в мою пользу».

— Этим летом я разорю Крым до основания, оставлю только пепелище — то будет месть за мою жену, которую татары предательски убили. Так что смерть за смерть! И ты увидишь все собственными глазами, старик, а потом с горестным известием отправишься к султану.

Юрий убрал пальцы и турок опустил голову. Тем лучше — он не увидит его глаз, старые люди могут замечать разные мелочи, по которым сделают верные выводы — но тем лучше.

— Каплан-паша пошел походом на Керчь — и мы туда отправимся со всем войском. Азовское море мое, и там только одни корабли — мои! Так что через месяц никто не помешает мне истребить оба ваших воинства, разорить Крым и двинуться через Перекоп на Очаков. Думаю, визирю очень понравится уничтожение еще одной османской армии, что окажется между молотом и наковальней — Чигирин уже вернули себе московиты.

— Зачем ты мне рассказываешь о своих планах, царь Юрий?

— А чтобы ты поведал султану, что я выполняю их в точности.

— Ты настолько самоуверен, что ты все выполнишь? Повелитель правоверных отправит сюда огромную армию…

— Которую, я здесь и закопаю, — Юрий жестко осадил старика. — Причем, овраги трупами заложу и курганы над ними насыплю. И буду водить на них ваших посланников каждый раз, когда твоему султану в очередной раз захочется меня напугать. К чему пустые угрозы, старик, если вы их исполнить не в состоянии?! Я тебе скажу другое — ты уверен, что видел всю мою армию?! И точно знаешь, что у меня нет иного оружия чем-то, с помощью которого истребили твое воинство?!

— Даже если это так, то султан отправит вдвое большую армию, чем та, которая была под Чигирином в прошлом году…