Венец творения

Кен понял, что старуха права и в одиночку выслеживать того, кто забрал его детенышей, – самоубийственная глупость. Конечно, он жаждал мести, но это чувство остывало быстро. Еще в Пещере оно сделалось достаточно холодным, чтобы он мог принимать абсолютно взвешенные решения. Месть вовсе не являлась главным мотивом. Гораздо сильнее звучал зов крови, и намного важнее была необходимость сохранения потомства.

Кен не интересовался именем женщины, которую сделали живым пропуском. Он ощущал неописуемое – тяжелый смрад принуждения. Не первый раз он сталкивался с проявлением несвободы – худшего из состояний, закрепленного в ведомом существе, – но сейчас испытывал дискомфорт от того, что эта марионетка принадлежала кому-то другому. Разорвать связь с хозяином означало убить ее.

На привале она сказала ему: «Я стану тем, чем ты захочешь». Он понял, что это правда. Ее сознание подвергли соответствующей обработке, чтобы она могла быстро приспосабливаться под тех, кого должна была привести в Обитель. Или НЕ привести, если «клиент» окажется скрытым врагом. Однако чуть позже он почувствовал, что изменено не только ее сознание…

Но вначале был долгий и трудный переход. Женщина неплохо держалась – первые несколько часов. Потом Кену пришлось снизить темп, потому что она начала отставать, хотя двигалась по его следам, а он прокладывал путь в сугробах, высота которых достигала паха. Волкам с их мохнатыми лапами было проще. Они тащили нарты на широких полозьях, которые редко проваливались глубже чем на длину ладони – до тех пор, пока Кен не поднял упавшую женщину и не положил ее рядом с мешками. Рой и Барби были не против. Да и кто будет возражать, если лишний груз означает пищу? Человеческая самка, конечно, худа и костлява, но это лучше, чем ничего.

Кен без труда разбирался в поведении волков. Гораздо сложнее было понять намерения тех, кто подбросил ему приманку.

Потом впереди выросла стена, занесенная снегом. Она тянулась на несколько сотен метров, и обойти ее не составило бы особого труда, но при ближайшем рассмотрении стена оказалась поездом. Локомотив и три передних вагона сошли с рельсов и теперь напоминали огромные надгробия; остальные вагоны превратились в обледеневшие пещеры. Спустя долгое время после катастрофы их уже можно было считать ЕСТЕСТВЕННЫМ укрытием.

Прорубив ход в толще снега, Кен обследовал это место с максимальной осторожностью.

В одном из вагонов еще тлел старый СЛЕД суперанимала, который останавливался тут больше десяти лет назад. Почти наверняка это был Мортимер, Отмеряющий Смерть. Кену даже хотелось этого. Он рассчитывал, что во сне к нему придет Тень мертвеца. Любые контакты полезны, даже если смахивают на кошмар…

По крайней мере, внутри вагона не было ветра. Кен накормил волков и женщину. Сам он ел только снег. Он легко подавил чувство голода, однако не стал подавлять другие желания. И после того как Кен взял женщину, он убедился в том, о чем уже догадывался: она была не только пропуском, но и очередной ступенью защиты. Она не сопротивлялась. Наоборот. Именно тогда он и услышал от нее правду: «Я стану тем, чем ты захочешь».

Кен понимал, в чем состояла цель игры. Кто-то досконально изучил все уязвимые стороны самцов. Секс – область наименее контролируемых проявлений. Преодолеть подсознательные импульсы не удавалось никому. Во время совокупления становились уязвимыми даже суперанималы. Еще были сны, но Кен отдавал себе отчет в том, что, имея дело с суперами из первой тройки, не стоит рассчитывать на такую же нелепую ошибку, какую когда-то совершил Локи.

Впрочем, у него самого был выбор. Однако Кен сознательно пошел на контакт, выяснив, кем является женщина на самом деле. Он не ошибся. Он лучше многих других знал, что такое зондирование через посредника. Кроме того, в любви самка оказалась гораздо искуснее и опытнее, чем Лили. И неудивительно: приспосабливаясь к нему, она отразила его тайные желания с совершенством зеркала.

Свойства ее метаморфной плоти были почти сверхъестественными. Кен почувствовал, что имеет дело с новым проявлением вездесущей СИЛЫ, – только СИЛА могла так изменять тела. Отсюда оставался один шаг до превращений. И легенды о Драконе уже казались куда более реальными…