Читаем Венец творения, или Ошибка природы полностью

Следует признать, что властители в России, умудрившиеся в последние два -- три десятилетия не только разрушить складывавшуюся систему народного хозяйства, его промышленность и сельское хозяйство, но и почти безнадежно подорвать научный потенциал страны. Где же это видано, чтобы академик, обогащающий мир новыми техническими и технологическими идеями, в финансовом отношении получал меньше, чем консьержка в доме " новых русских "!? Чтобы профессура, обладающая уникальными знаниями, уходила на базарную толкучку торговать сигаретами, словно в годы послевоенной разрухи в двадцатые годы? А ведь это не полемическое преувеличение, допустимое по законам избранного мною литературного жанра, но постыдная и всем известная без теоретических и социологических исследований позорная российская реальность. И если эта реальность не сокрушила наших ученых, то это лишь потому, что они -действительные представители той несгибаемой породы, которую я именую Homo divinas. Они в отличие от властителей / по исторической неизбежности -временщиков, за исключением тех мудрых людей, облеченных властью, которые понимают социальную значимость самоуправления и ищут наиболее безболезненный путь к нему в соответствии с традициями этноса / осознают не только свою историческую значимость, но и постоянную ответственность перед будущими поколениями. Поэтому, наверное, они не сдались и не сникли, но продолжают фундаментальные исследования, более того - находят новые, действенные формы самоуправления в рамках существующей государственной системы. Не буду в этой связи прибегать к социологическому обоснованию данной мысли. Приведу лишь один пример, вполне типичный для развития саморегулирующихся систем. Ленинскую премию за вторым номером получил в свое время Эдуард Владимирович Евреинов как основоположник одного их направлений информатики, после известных ныне всему миру разработчиков советского термоядерного оружия. Прекрасно понимая социальную значимость солидарности ученых разных профессий в драматической ситуации девяностых годов, он добился создания получившей мировое признание Европейской академии информатизации и Всемирного Информационно - Распределенного университета при ней. Он впервые организовал систему присуждения выдающимся ученым России ученой степени гранд -- доктора философии. Не буду перечислять многие акты, инициатором которых был академик Е. В. Евреинов , равно как и издания этой академии, имеющей свой сайт в интернете -- http://widu.ru, обеспечивающий непрерывное и творческое общение ученых. Здесь примечательно другое - неодолимость становления и развития общественного самоуправления повсеместно и во всех сферах, в том числе и в большой науке. Примеры развития научного самоуправления легко приумножить

Безотносительно к положению науки и ученых в разных странах государство в противовес самоуправляемой и саморегулируемой социальной системе использует распространение научных сведений в массах лишь в операционных, чисто прагматических целях. Все, что сверх того -- от лукавого. Вот почему пропаганда достижений науки здесь причудливо сочетается с внедрением в сознание людей чисто фантастических, а порою и бредовых сведений. В ход пущены астрология, футурологияэ, поверхностно и даже вульгарно истолкованный психоанализ, мистические учения самого разного толка, фальсифицированные в основе своей вероучения и дикие суеверия. Тиражируемые последовательно и поразительно масштабно на основе новейших информационных технологий все эти сведения / учтите, что действо происходит на основе необычайно возросшего мирового авторитета науки, веры в ее чудодейственную силу миллиардов людей / лишают мышление Homo vulgaris объективной достоверности, истинности. Порою просто поражаешься, какой несусветный бред несут вроде бы образованные люди в суждениях, выходящих за пределы их специфических, чисто профессиональных интересов. Невольно задумываешься с грустью -- а была ли в истории человечества блистательная эпоха Просвещения? Но ларчик открывается предельно просто -- их суждения не только целенаправленно формируются на основе достижений информационных технологий, но и контролируются в глобальном масштабе благодаря новым возможностям оценки результатов информационного воздействия. Яркий пример тому -- интеллектуальный уровень выпускников наших школ, задерганных беспределом реформ содержания образования и его системы, о чем мне приходилось неоднократно и резко высказываться и в статьях, и в монографиях по проблемам современной педагогики.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное