Венецианская маска

Бьянка почувствовала взрыв негодования. Как смела Мариетта пойти на такой поступок против Филиппо, будто он был ее надзирателем, а не мужем Елены, который пытался сделать все ради ее выздоровления! Какая злопамятная! Теперь она сомневалась в том, что женщина, доставившая маски перед приходом Леонардо, была простой ассистенткой магазина. Кстати, где она? Вдруг это Мариетта, и она пошла наверх, чтобы увидеть Елену? Какая же она глупая, если так! Джованна ни за что ее не пустит, а если Елена услышит ее голос, то только расстроится. Как она смеет нарушать ее спокойствие? Время, когда можно было ей помочь, давно прошло.

Бьянка выбежала из комнаты Слоновой кости на лестничную площадку, которая вела наверх замка, как и та, что находилась с другой стороны библиотеки. Поднявшись на следующий этаж, она подошла к коридору с дверью в комнату Елены. Женщина в маске прислушивалась, приложив ухо к панели.

— Ты ничего не услышишь, Мариетта, — сказала она холодно, стараясь говорить как можно тише, чтобы не потревожить больную женщину.

Мариетта отошла от двери и подняла маску, прежде чем отвечать.

— Я проверяла, тут ли находится комната Елены.

— Тут, а у тебя нет права здесь находиться! — прошептала Бьянка в ответ.

— Я могу здесь находиться на правах друга. Не выдавай меня! — взмолилась Мариетта.

— Только если ты обещаешь не звать ее и уйдешь отсюда немедленно.

— Обещаю первое, но прошу тебя никому не говорить, что я здесь. Я даю тебе слово, что не стану пытаться проникнуть в эту комнату или поговорить с ней. Если Елена действительно умирает, неужели ты не сжалишься надо мной и не позволишь побыть рядом с подругой детства?

Бьянка выполнила ее просьбу. Она знала, что Мариетте можно доверять и она не нарушит обещания, но для нее было важно, как к этому отнесется Филиппо.

— Ты можешь остаться, но на свой страх и риск. Я прослежу за приходом Филиппо. Если ты не уйдешь до его прихода, мне придется известить его об этом.

— Хорошо. — Мариетте только нужно было, чтобы Бьянка поскорее ушла. Ее не интересовали покои, в которых содержалась самозванка, но, пока девушка не подтвердила, что Мариетта стоит у двери Елены, она не знала, в нужный ли коридор зашла. За все время она не услышала не единого звука. — Я согласна.

— Тогда я ухожу, но я предупредила тебя.

Развернувшись, Бьянка ушла туда, откуда пришла. Она не стала возвращаться в комнату Слоновой кости, а пошла прямо в библиотеку, где монахиня все никак не могла оторваться от книги. Бьянка подошла к окну и посмотрела на Гранд-Канал. Отсюда она увидит, как уходит Мариетта либо как возвращается Филиппо. Если он прибудет прежде, чем Мариетта успеет уйти, она встретит его на главной лестнице и скажет то, что должна. Филиппо приблизил ее к себе, и она никогда не сможет пойти против человека, которому принадлежит.

Когда Бьянка ушла, Мариетта тихо подошла к соседней двери, теперь она наверняка знала, что это спальня Филиппо. Она вошла туда и осмотрела огромную довольно шикарную комнату. Взглянув на смежную дверь, Мариетта поняла, что оттуда бояться вторжения нечего, потому что она была заперта на щеколду. Из комнаты Елены до сих пор не было слышно ни единого шороха. Наверное, Бьянка своими криками насторожила самозванку и ее служанку, которые, должно быть, все еще думают, что она прислушивается под дверью. Так оно и есть, если, конечно, они еще здесь! Если же они ушли, это говорит о том, что Филиппо в них больше не нуждается, что, в свою очередь, свидетельствовало о плачевном состоянии Елены.

В комнате стояло три богатых буфета, но только один подходил под описание Лавинии. Мариетта скинула с себя накидку, маску и мантилью. Пути назад не было, и, если она найдет Елену, ей не придется больше скрываться.

Комната была обита деревом с вырезанным на нем цветочным орнаментом с листьями, разделяющими рисунок на секции.

Мариетта подошла к одной такой секции справа от высокого буфета. Надавив на средний цветок, повернула его дважды по часовой стрелке, как и сказала ей Лавиния. Послышался щелчок, а за ним тихий скрежет, по мере того как стали открываться буфетные створки на массивных петлях. За ними скрывался маленький проход с пузатой дверцей. Старинные ключи, слишком массивные, чтобы уместиться в кармане, покоились на крючке.

Мариетта взяла кочергу из камина и поместила ее между буфетными петлями, чтобы дверца не закрылась. Она зажгла огонь и, вынув из кармана связку ключей, которые ей теперь не понадобятся, сняла с крючка массивный ключ и вставила в пузатую дверь. Он легко повернулся, словно его кто-то смазывал недавно, и Мариетта открыла дверь. Из темноты на нее повеяло холодом. Когда она шагнула внутрь, свечи осветили стены из розового мрамора слева от нее и роскошные занавески справа. Тут она резко вздохнула, увидев, какие крутые ступени идут вниз. На стене висела позолоченная веревка, схватившись за нее, Мариетта начала спускаться.

— Елена! — тихо позвала она. — Это я, Мариетта! Ты здесь, дорогая?